Он уткнулся лбом в траву и обреченно завыл. Впрочем, рвал глотку от силы секунд пять. Ибо прекрасно представлял разницу между мгновенной смертью от какого-нибудь магического навыка и превращением в ужин для местного зверья. Кроме того, смирился со своей участью и… постарался меня взбесить, чтобы умереть как можно быстрее:
— Мы — потомственные добытчики из родов, фактически уничтоженных вами и Воронецкими. То есть, трое Пешковых, Никитин, Реутов и Цуриков. Сбились в команду и начали ходить в Пятно. Где находили, убивали и грабили «городских» Одаренных. Искры, золото и все, что в принципе можно продать, продавали. А баб пускали по кругу…
Последняя фраза вывела из себя Ольгу — ее «силуэт» засиял десятками «разгоняющихся» энергетических узлов, и мне пришлось принимать меры:
— Свет, мне нужны плохо оструганные колья, способные выдержать вес этих уродов…
— Вы не имеете пра— … — взвыло человека три и прервалось на полуслове. От оглушений. Но я все равно ответил на крики души так, как считал должным:
— Вы — нелюди. А нелюдей Закон не защищает…
Потом поймал взгляд Алевтины Алексеевны,
как-то почувствовал ее желание поучаствовать и продолжил:
— Кстати, насаживать вас на колья мне поможет безутешная мать, сына которой вы убили…
— … и я, по вашей вине потерявший наследника, младшего брата и двоих близких родичей! — добавил Иван Ильич.
Я подтверждающе кивнул и закончил речь еще одним неоднозначным утверждением:
— Но и это еще не все. У моих напарниц имеется пленочный фотоаппарат, а у рода — сетевая страничка «Пятно глазами Беркутов». Так вот, максимум в середине октября — то есть, сразу после того, как мы вернемся из рейда — на этой страничке появятся фотографии с вашими тушками, насаженными на колья и рассаженными вокруг могил ваших жертв, и подробнейшее описание ваших преступлений. Порукой тому мое слово…
Глава 20
29 сентября 2514 по ЕГК.
…Видеозапись буйства Злобной Мелочи на приеме по случаю рождения очередного Воронецкого, показанная Дайной рано утром, подействовала на нас по-разному. Я одурел от скорости и легкости, с которой Лиза подхватила подпоркой, перевернула и воткнула головой в пол поддатого четвероюродного племянника Цесаревича, шлепнувшего ее по заднице, расстроился из-за того, что так и не позанимался с девочкой рукопашкой, и попробовал представить последствия демонстрации этого приема всей Империи. Оля и Света сначала задохнулись от ярости, но, вспомнив, что мы, вроде как, находимся в Пятне, с большим трудом заставили себя остыть. А Птичка продолжила злобствовать — дождалась конца завтрака, следом за мной телепортировалась в Гнездо, первой натянула вингсьют и… попросила разрешить ей сорваться на каком-нибудь звере посерьезнее. Я, конечно же, пошел навстречу. Поэтому эдак минут через сорок «натравил» на здоровенного лося второго Кошмарного ранга, невесть с чего нарисовавшегося в обычной «единичке».
Атака с полета? Ха! Юная охотница настроилась на энергетику сохатого, телепортировалась к нему метров с семидесяти, «возникла» слева-сбоку, вбила в голову кулак, «обернутый» маревом с кольчугой и усиленный электрошоком, затем перебила животному правую переднюю ногу, ушла нырком от удара огромной «короны» и назначила ошарашенное животное боксерским мешком.
Лось, естественно, отвечал. В смысле, шарашил площадными версиями цепких корней и каменных кольев, безостановочно бил передними копытами, не обращая внимания на боль в очень сильно поврежденной и неправильно срастающейся конечности, пытался бодаться и крутился, как юла.
Но Полина, пребывавшая под просветлением шестого Кошмарного ранга, реагировала на любые шевеления противника и всаживала в тушу весом под полторы тонны связку за связкой. Да, на первый взгляд «трепыхания» сестренки выглядели форменным самоубийством, но я «видел», как вспыхивают ее энергетические узлы, и понимал, что практически каждый удар буйствующей девицы усилен либо электрошоком, либо шилом, либо искрящимся кастетом чудовищной мощи, знал, что сохатый при всем желании не пробьет даже марево, и смотрел на избиение Давидом Голиафа… с завистью. Ибо тоже хотел на ком-нибудь сорваться.
Когда именно ушел в себя, даже не вспомню. Просто мир «мигнул», и показал вместо битвы не на жизнь, а на смерть умиротворенное личико Поли, стоящей над поверженным зверем. А через пару мгновений помог услышать ее голос: