— А что ж Илья тебя не захватил? — спросила Клавдия.
— Торопился очень, — как-то слишком поспешно ответила Лина. — Когда это мы с вами в последний раз виделись?
— В январе, кажется. Убийство Саманова…
— О-ой… не вспоминайте, — простонала Лина. — Что у вас-то нового?
— По мелочам — много. По крупному…
«А по крупному еще больше, — закончила она мысленно. — Только как об этом скажешь?»
Лина Волконская была судмедэкспертом. Познакомились они с Клавдией давно. Она уже смутно помнила, что за дело тогда расследовала, очень быстро все разъяснилось. Но началось с трех трупов в студенческом общежитии. Как и положено, была вызвана следственная бригада, криминалисты и среди всей этой большой команды — Лина.
Клавдия впервые видела такого судмедэксперта.
При виде трупов Лина стала белой, как стена, к которой прижалась всем своим дрожащим телом, потом убежала в туалет, и там ее вывернуло наизнанку. Клавдия видела, как дрожали руки и губы Лины, когда она касалась мертвых тел.
«Боже мой, — подумала тогда Дежкина, — кто же послал эту кисейную барышню на такую муку?»
Потом они встречались еще несколько раз при подобных же обстоятельствах, и Лина каждый раз выполняла свои прямые обязанности словно делала это в первый раз.
Клавдии бы срочно заменить медэксперта и сообщить начальству, но она решила, что девушка нуждается в поддержке. Поэтому мягко, но настойчиво уговаривала Лину не волноваться, не нервничать, а спокойно делать свое дело.
Хотя встречи их были нечастыми, Лина прониклась к Клавдии безграничным доверием. Стала просто так, без дела, захаживать в прокуратуру, чтобы поболтать о том о сем, поделиться своими женскими секретами. Словом, они сдружились.
И тут Клавдия узнала, как, собственно, девушка стала заниматься этой глубоко противной ей работой.
Родители Лины были довольно высокими чиновниками в аппарате ЦК КПСС. Почему-то они решили, что дочь их прирожденный врач. Вот они и устроили Лину в медицинский. Лина училась кое-как. Главное — иметь «корочку» о высшем образовании, внушали ей. Это престижно. Дальнейшая судьба казалась тогда сказочной и лучезарной.
Но человек предполагает, а Господь Бог располагает.
В сентябре девяносто первого года родители Лины вдруг оказались не у дел. Их просто вышвырнули на улицу. Может быть, и поделом. Но удар для чиновников был слишком силен. Отец стал пить. Мать превратилась в истеричку. А в один несчастный день, возвращаясь с дачи, родители попали в автокатастрофу. Оказалось, что оба были пьяны. Отец скончался на месте, а мать еще полгода пролежала в больнице. Но это была простая больница, никаких импортных лекарств, никакого современного оборудования, никаких высококвалифицированных докторов…
Похоронив мать, Лина поняла, что осталась совсем одна и теперь будущее строить ей самой.
В это время она уже училась на пятом курсе. Кое-как дотянула до диплома. Хотели ее отослать куда-то в Подмосковье, но кое-какие старые связи остались. Пристроили в институт судмедэкспертизы.
Наверное, из нее получился бы отличный педагог, философ или искусствовед. (У Лины были такт, острый ум и изысканный вкус.) Но среди партчиновников эти профессии считались несерьезными. И теперь Лина занималась колотыми, резаными, огнестрельными ранами и трупными пятнами…
— Мне показалось или это в самом деле — я слышала детский голос у вас? — спросила Лина, когда сели в троллейбус.
— В самом деле.
— Родственник?
— Не совсем. То есть совсем не. Мальчишку нашла на улице.
Клавдия рассказала Лине всю историю Вити, исчезновения его матери, а потом и отчима.
Волконская слушала невнимательно.
— И кто эта дело ведет? — спросила в конце. — Вы или Виктор Сергеевич?
— Да никакого дела пока нет, — ответила Клавдия.
«Виктор Сергеевич Чубаристов, — грустно подумала она. — Вот кто тебя, девочка, интересует…»
— Понятно, — вздохнула Лина.
— Он в Америку уехал, — сказала Клавдия. — Не сегодня завтра вернется.
Лина вспыхнула от того, что ее мысли так легко угадали, но благодарно улыбнулась.
Клавдия все решила еще вчера. Она попросит Игоря или лучше Берковича — у Игоря там что-то серьезное — начать следствие по делу исчезновения Нины Кокошиной и Сергея Смирнова. Беркович, как и Игорь, прокурор-криминалист. Он может действовать самостоятельно. А действовать уже было давно пора.
Но благие намерения сразу воплотить не удалось.