У простодушного Кемаля не было и тени сомнения в честности Нихан. Конечно, он поможет! Войдя в номер, он положил пальто на широкую гостиничную кровать, присел с краю и принялся рассматривать злополучный замок чемодана, соображая, чем же его открывать.
— Спасибо, родной! Ты, как всегда, меня спасаешь, — хитро-мудрая мартышка изобразила благодарность на мордочке.
— Код так просто не угадаешь. Скорее всего, придётся взламывать этот проклятый замок — только бы найти, чем. Давай, лучше попросим администрацию — пусть пришлют кого-то с инструментами.
— Ой, да пока туда-сюда звонить и ждать будем, столько времени пройдёт! Мне кажется, ты сам быстрее справишься — ты же у нас инженер — что-нибудь придумаешь, — не унимаясь, госпожа Нихан вела свою речь слаще медовой пахлавы.
— Инженер. В мини-баре должна быть открывашка — принеси, пожалуйста, — попросил Кемаль.
— Ага, сейчас!
Нихан полезла в мини-бар, и в «башке» тут же нарисовался следующий шаг плана.
— Попить хочешь? — она протянула Кемалю пластиковую бутылочку с апельсиновым соком, а себе взяла другую.
— Teşekkur ederim canım (тур. — Спасибо, душа моя), — пить, и правда, хотелось.
Едва Кемаль сделал глоток прохладного кисло-сладкого сока, как Нихан, каким-то образом запнувшись за стоявший у кровати чемодан, споткнулась и не удержалась на ногах. При падении она повалилась на Кемаля и выбила сок из его рук. Бутылочка, сделав кульбит в воздухе, приземлилась на коленях гостя, куда и вылилось почти всё её содержимое. С бутылкой Нихан произошло нечто подобное, ибо удерживалась она нарочито небрежно, даже, можно сказать, еле держалась в женских руках. Вобщем, там, где надо она приземлилась — на блузке Нихан, точно как задумывалось.
— Вай-вай-вай! Çok pardon! (тур. — очень извиняюсь)
— Нихан! — Кемаль резко вскочил с кровати. — Смотри, что ты наделала! — показывая руками на мокрые брюки.
— Kusura bakma… — (тур. — мне очень жаль), — зачинщица происшествия виновато потупила взор.
— Ах, Нихан! Ах! Что с тобой? Глянь, все брюки облила!
— Правда, прости, я не хотела… Я пойду переоденусь — в мокрой блузке что-то некомфортно.
Нихан прошмыгнула в ванную и через пол-минуты, высунувши голову из двери ванной комнаты, добавила:
— Ты тоже брюки сними — просушим феном, а то тебе противно будет в мокрых ехать.
— Ничего, доеду как-нибудь, — буркнул в ответ Кемаль и продолжил возню с замком.
«Ещё это чёртово пальто! Он же вздумает им закрыться, и не важно, что штаны мокрые. Думай, башка, думай!» — напрягала мысли художница.
Когда Нихан вышла из ванной в своих цветастых брюках, но топлесс, Кемаль прекратил возню с замком и вытаращился на неё. По правде говоря, смотреть там было особо не на что, но эффект неожиданности вкупе с неутолённым сексуальным голодом героя возымел действие.
— Что ты на меня уставился? Открывай скорее, мне же надеть нечего! Не понимаешь?
— Не получается пока… Но открою…конечно… — пробормотал в ответ горный инженер, смущённо отводя взгляд.
— Почему ты до сих пор сидишь? Я же предложила тебе брюки высушить — это ведь быстро! — Нихан невозмутимо подскочила к сидящему на кровати мужчине и взяла его за руку, тем самым призывая встать.
Пока он, опешив, соображал, как себя вести дальше, госпожа Козджиоглу начала проворно расстёгивать ремень брюк.
— Нихан! Sıkın! Olmaz! (тур. — Оставь! Нельзя!) — он успел грубовато отстранить шаловливые ручонки, так и норовившие дотронуться до причинного места.
— Ай, да ладно! Сам — так сам, я только помочь хотела, — как ни в чём не бывало, Нихан сменила тон.
— Всё нормально, и так высохнут!
— Olur (тур. — Ладно), — ей только и оставалось, что пожать плечами в ответ.