Вот и пригодилась. Второй раз уже и при обстоятельствах почти идентичных. Только тогда никакого Артёма рядом не было, пришлось мне одному волчком крутиться. Поэтому и от ножа в прошлый раз не уберёгся. Хорошо, что лезвие по ребру скользнуло, и кроме небольшого шрама, который не очень-то в глаза и бросается, последствий у меня не осталось. Но ножи, а точнее, хватающихся за них субъектов, я с той поры люто возненавидел. Поэтому и вложил в решающий удар всю свою накопившуюся злость и ненависть.
Придурок, так неосмотрительно решивший поиграться с ножичком, выл раненой белугой, бережно баюкая повреждённую руку. Я же, воспользовавшись моментом, крепко вцепился в Артёма и потянул его за собой. Не особо задумываясь куда, но куда-нибудь подальше от места побоища. Второй раунд начинать мне сейчас совсем не хотелось. А кто знает, что выкинут временно поверженные и дезориентированные противники, когда чуток оклемаются. Вдруг у них ещё какие-нибудь сюрпризы кроме ножа при себе на такой случай имеются? Кто знает. Проверять своё предположение на деле мне сейчас что-то совсем не хотелось.
Мы с Артёмом и так пострадали изрядно. У меня вон бок ощутимо побаливал, у Артёма рука как-то странно висит, словно это и не его родная конечность, а какой-то чужеродный имплант или протез. Вывих или просто сильный ушиб? Пришлось мне на минутку остановиться и методично ощупать ему плечо и руку, попутно выспрашивая, где и как сильно болит. В итоге решил, что на вывих вроде как не похоже. Не то, чтобы я так хорошо в травмах разбирался, но прекрасно помню свои ощущения, когда левую руку в плече вывихнул, прыгая со второго этажа, когда от огня спасался. Смешно тогда вышло: приземлился я на ноги, а вывихнул плечо.
Успокоив себя тем, что у Артёма скорее всего просто сильный ушиб, потащил его дальше. Ушиб — это не столь страшно, как могло быть. Поболит и пройдёт. Окажись у него что посерьёзней — я бы себя долго виноватым чувствовал. А мне оно надо? Не люблю чувствовать себя ни виноватым, ни кому-то чем-либо обязанным. Торопился уйти я ещё и потому, что совсем не хотел оказаться застуканным на месте преступления кем-либо из взрослых. Хоть и не мы с Артёмом эту драку начали, но оправдаться в подобной ситуации и доказывать, что ты не осёл — дело почти безнадёжное. И бесполезное. Это ведь только на словах у нас презумпция невиновности, на деле чаще всего совсем наоборот бывает. И прав оказывается не тот, кто действительно прав, а у кого больше полезных знакомств, денег или связей.
К директору вызывали, конечно же, меня. Да я в этом и не минуты не сомневался. Из-за разборок в спортзале, как оказалось. Артёма, как лицо к моим бесчинствам абсолютно непричастное, директор хотел было отправить обратно на урок. Но братец уходить не захотел, мотивируя своё странное поведение тем, что по поручению родителей он за мной в первый день в школе присматривать должен. Стало быть, за меня отвечает и поэтому должен быть в курсе всего происходящего. Вот только мне что-то совсем слабо в сознательность Артёма верилось. Скорее всего, ему просто на физику возвращаться неохота. Скукотища там неимоверная, а тут такой повод на законных основаниях остаток урока прогулять подвернулся.
— Плохо присматриваешь, Шувалов, — выслушав словоизлияния Артёма, ядовито констатировал директор. — Брат твой в первый же день в драку на уроке физкультуры ввязался.
Я совсем уже было хотел возразить, что никакой Артём мне не брат, да и драки на физкультуре, как таковой, не было. Так, детские разборки на уровне дворовой песочницы. Мячиком друг в друга покидались, и всё. Но благоразумие взяло верх над моей врожденной строптивостью, и я решил всё же промолчать и посмотреть, что же дальше будет. Зачем сразу в бутылку лезть, и конфликт на пустом месте раздувать? Считает директор, что удар мячом в игре — драка, так пусть себе считает. Не мне его разубеждать. А вот Артём, по-видимому, никакого конфликта не боялся, поэтому сразу же громко возмущаться начал:
— Да какая драка? Пару раз мячом друг другу по фейсу зафигачили. Да и то чисто случайно!
Положим, далеко не случайно. И Вадим, и я не младенцы в подгузниках, которым дико интересно, что же будет, если муже крылышки оторвать, поэтому действовали мы вполне осознанно и мяч швыряли слишком уж целенаправленно. Директору, правда, об этом знать совсем не обязательно. Только вот мне непонятно, что это же прямо сейчас на моих глазах происходит? Это Артём за меня сейчас заступается? Держите меня семеро, да покрепче. А то я себя как-то странно чувствовать начинаю. То ли заржать хочется, то ли самому себе по морде от души съездить.