Не моё это дело, конечно, но проклятое любопытство настоятельно требовало незамедлительно эту чужую тайну разгадать. Почему парни так шифруются? Не просто же так, из спортивного интереса. Наверняка, есть какая-то длстаточно важная причина. Надо будет как-нибудь целенаправленно за ними понаблюдать. Знания никогда лишними не бывают.
Жаль только немного, что со всеми одноклассниками я за прошедшую неделю на должном уровне пообщаться так и не успел. На это много времени нужно, а откуда оно у меня в школе? Туда вообще-то учиться ходят, а не за жизнь с кем ни поподя трепаться. Большинство по крайней мере.
Вот непосредственно с учёбой у меня особых проблем пока не было. Не скажу, что я весь из себя такой гений, но с логикой всегда дружил, и собственная память меня никогда ещё не подводила. Тем более, что все домашние задания я исправно выполнял, поэтому в отличие от некоторых внимал речам учителей на уроках вполне осознанно.
Но демонстрировать полученные знания не я особо стремился. Нетерпеливо прыгать за партой, судорожно тряся ручонкой, словно пытаешься сбросить с неё вцепившуюся в твою беззащитную плоть ядовитую змею, — и всё это только ради того, чтобы тебя на уроке спросили, пятёрку поставили да перед всеми похвалили? Нет, это не по мне. Да и не любят таких выскочек в классе обычно. Так зачем же мне тогда лишние проблемы себе наживать? Претензий особых у учителей в мой адрес нет — и ладно.
И подводя первые итоги, можно смело сказать, что у меня пока всё хорошо складывалось. Куда лучше, чем я вначале предполагал: родители поучениями да нравоучениями особо не доставали, с Артёмом мы, похоже, общий язык нашли. По крайней мере, глупых стычек у нас с ним больше не было. Со временем, вполне возможно, даже подружиться сможем. Чем чёрт не шутит. Посмотрим, короче.
* * *
От дальнейших размышлений о вечном и насущном меня отвлёк возмущённый донельзя голос Артёма, злобным привидением возникшего в дверях моей комнаты:
— И долго ты тут ещё прохлаждаться собираешься? Мы давно уже все собрались. Одного тебя только ждём!
И рассерженный братец, от души хлопнув дверью, стремительно удалился.
Вот так всегда! Только настроишься на минорный лад да о смысле жизни задумаешься, как тебя по всяким пустякам дёргать начинают. Хотя если уж совсем честно, не такие это и пустяки. Мне сегодня предстояло впервые «выйти в свет». Родители были приглашены на какое-то очень важное мероприятие по поводу не то юбилея города, не то юбилея нашего мэра (я особо в это не вникал). И нас с Артемом, естественно, они с собой брали.
Традиция, оказывается, у местной «элиты» такая: на подобные «гулянки» всей семьёй нужно являться. Исключение из этого неписанного правила составляли лишь неразумные младенцы да разваливающиеся от древности замшелые старики. Поэтому-то все домашние: и родители, и даже Артём — жутко нервничали. Боялись, по-видимому, что я их на глазах у всех приглашённых возьму да опозорю.
Внимательно оглядев со всех сторон своё отражение в зеркале, я ядовито усмехнулся. Если родители так бояться скандала, то зачем же тогда мне Анжелика Валерьевна столь вызывающий наряд подготовила? Особенно в сравнении с Артёмом и Вадимом Артемьевичем, одетыми в строгие классические костюмы.
Выбор, стоящий передо мной, был вполне очевиден. Либо я прямо сейчас взбунтуюсь и выскажу всё, что думаю по поводу своего идиотского наряда, тем самым смертельно обидев Анжелику Валерьевну. Старалась же дамочка, как родному одёжку подбирала. Либо тупо сделаю вид, что всё просто замечательно, и мужественно весь вечер терплю чужие косые взгляды да язвительные шепотки в свою сторону. А они определённо будут.Т ак что же мне делать?
Немного подумав, здраво рассудил, что в каком бы прикиде я не появился на этом банкете — хоть в костюме-тройке, хоть в одних розовых стрингах — пристального внимания со стороны праздной публики мне в любом случае не избежать, и решил свой теперешний наряд потерпеть. Новое лицо всегда к себе повышенное внимание окружающих привлекает, а уж среди того замкнутого мирка «небожителей», с которым мне предстояло скоро познакомиться, тем более. Ибо какие бы «монстры» не водились среди «отцов города», их жён и детишек — не съедят же они меня на самом деле?