Обычно сдержанная Зина расцвела и беззвучно захлопала в ладоши, а Яринка выдавила деланную улыбку.
– Ярина, сегодня ты подходи в воспитательскую к трём часам, а ты Зина – к пяти. Постарайтесь выглядеть опрятно и вести себя приветливо, но скромно. Помните, что первое впечатление самое важное.
Позже, на перемене, я подступилась к Яринке.
– Ты помнишь, что нужно сделать?
– Да помню, помню. Изобразить полные штаны счастья и соглашаться общаться дальше. Отстань уже!
Я отстала и не обиделась, понимая, что свободолюбивая Яринкина натура восстаёт против такого насилия над собой. Хотя немного и недоумевала – чего уж так-то психовать? В конце концов, замуж ей идти всё равно не придётся, а просто пообщаться с новым человеком – это даже интересно. Я, по крайней мере, сделаю это с радостью, разнообразие – оно всегда хорошо.
Яринка молчала до конца занятий. На уроках утыкалась в учебники, на переменах отходила в сторону от остальных. Зина, наоборот, с удовольствием принимала поздравления одногрупниц и охотно отвечала на вопросы. Я порадовалась, что не ей первой идти в воспитательскую – если уж Яринка намерена быть букой до самого онлайн-свидания с "женихом", то пусть это хотя бы поскорее кончится.
После обеда мы вчетвером вернулись в дортуар. До трёх часов оставалось ещё сорок минут. Смотреть на злую Яринку мне надоело, и я забралась на подоконник с планшетом, не пытаясь больше её разговорить. Зина и Настуся о чём-то шептались сидя рядышком на кровати, за окном не спеша падал снег…
А без десяти три явилась Агафья. Встала в дверях, обвела нас взглядом и сосредоточилась на Яринке.
– Ты почему ещё здесь?
– Так ведь рано…
– Являться для беседы нужно заранее, – раздражённо объявила воспитательница, – Чтобы сударю не пришлось ждать, если он вдруг выйдет на связь пораньше. Немедленно иди умойся, и переплетись, у тебя на голове не пойми что!
На голове у Яринки была как всегда коса, а то, что несколько прядок из неё чуть выбились, на мой взгляд и внимания не стоило. Но Агафья так не считала. Она лично проконтролировала процесс умывания и заплетания, и лишь когда моя подруга предстала перед ней с безупречной причёской и розовым от горячей воды лицом, – благосклонно кивнула.
– Другое дело. Идём.
Я посмотрела на часы. Онлайн-свидание должно длиться четверть часа, значит, до четверти третьего можно спокойно делать уроки, надеясь, что Яринка вернётся не в таком дурном расположении духа, в каком уходила.
Надеялась я зря. Не прошло и десяти минут, как дверь с грохотом распахнулась, моя подруга ворвалась в дортуар, и кинулась на свою кровать лицом вниз. Я, Зина и Настуся замерли, испуганно глядя друг на друга. Ещё не легче! Что могло произойти за столь короткое время? И почему такое короткое?
Ответа долго ждать не пришлось. Дверь снова открылась, на этот раз пропуская в дортуар Агафью, от обычной сдержанности которой не осталось и следа.
– Донаева, что ты себе позволяешь?! – выкрикнула она так, что Настуся и Зина вжались в стену, а я чуть не выронила планшет.
Яринка взвилась на кровати, села, комкая руками покрывало, и бесстрашно встретила мокрыми глазами разъярённый Агафьин взгляд.
– Я?! Это он что себе позволяет?! Он обозвал мою маму!
– Этот сударь не сказал ничего, что было бы неправдой!
– Сказал! Моя мама не гулящая женщина и ни один старый козёл не смеет такое говорить!
– Ах ты… глупая соплячка! – задохнулась Агафья, – Ты думаешь, что устраивая подобные представления, делаешь хуже кому-то кроме себя?!
– А мне всё равно! – Яринка вскочила, сжимая кулаки, – Мне плевать, как вы меня накажете, но я никому не позволю так говорить о моей маме!
Агафья шагнула вперёд, толкнула её ладонями в грудь, отшвыривая обратно на кровать, и холодно процедила:
– Возьми себя в руки, дура. Иначе мне действительно придётся наказать тебя, и очень сурово. До ужина я запрещаю тебе покидать дортуар, а после мы продолжим этот разговор.
Самообладание вернулось к нашей воспитательнице, она провела ладонью по волосам, поправила воротник, и перевела взгляд на меня.
– Успокойте её. Только истерик мне тут не хватало.
Я торопливо закивала, и Агафья вышла, не закрыв за собой дверь.
Сейчас, я больше всего хотела как можно быстрее сгладить ситуацию, поэтому действовала решительно.
– Зина, Настуся, посидите в гостиной.
Дважды просить соседок не пришлось. Не обронив ни слова, они бесшумно, как тени выскользнули из дортуара. А я подошла к Яринке и взяла, почти схватила её за плечи. Что-то мне подсказывало, что вести себя с ней сейчас нужно именно так.
– А ну рассказывай, что там у вас произошло!
Подруга несколько секунд смотрела на меня, словно не узнавая, и вдруг начала плаксиво кривить лицо – сморщила нос, оттопырила нижнюю губу. Поняв, что вот-вот всё выльется в слезливую истерику, я рявкнула, почти как Агафья:
– Не реви! Ты нам всё портишь!
И это подействовало. Яринка перестала кривить губы и упрямо сжала их, в её глазах снова появилась злость.
– Порчу? А ты бы не испортила?!
– Не знаю, – уже спокойно ответила я, усаживаясь рядом с ней, – Ты же не рассказываешь, из-за чего всё.
Яринка не отодвинулась, несколько раз вздохнула, с силой потёрла лицо, и наконец, монотонно заговорила, не глядя на меня:
– Ну, сначала всё нормально было. Оказался там старпёр, как Дэн и говорил. Но не очень противный, не толстый, не лысый, даже такой на вид добрый. Там садишься перед компьютером и в микрофон говоришь, а Агафья за другим столом слушает. Ну и вот он мне "Здравствуй, Ярина, меня зовут… какой-то там Львович", ну я с ним тоже поздоровалась. Потом он сказал, что сразу обратил на меня внимание, потому что в характеристике указано, что я люблю шить, и у меня это хорошо получается. А он хочет, чтобы его жена была рукодельница, не любит магазинские вещи. Я, говорит, мечтаю, чтобы в нашем доме всё было сшито руками любимой супруги, жадный хрен.
Я хихикнула. Яринка тоже слегка улыбнулась, но тут же снова стала серьёзной.
– Вот, ну я сделала вид, что смущаюсь от того, что ему понравилась, глаза опустила, улыбаюсь, как дура, на всякие вопросы тупые отвечаю, ну вроде там – какой твой любимый предмет, а что ты больше всего шить любишь? Начала уже думать, что всё нормально, сейчас соглашусь с ним дальше общаться, и будем мы про уроки да тряпки разговаривать. А вот фигу! Тут он рожу строгую сделал и говорит "Ты хорошая девочка, Ярина, и я очень надеюсь, что тебе не передались гены гулящей матери".
Яринка опять принялась комкать покрывало, и я погладила её по плечу.
– А ты что?
– Я… я сначала просто онемела. Это же мой отец так сказал тогда "Мне не нужен ребёнок от гулящей женщины". Ну, отец, он всегда был уродом, от него я другого и не ожидала. А тут этот… так же… у меня просто в глазах покраснело всё, я сама удивляюсь, как не сказала ему то, что мы во дворе иногда говорили, когда ссорились.
– А что сказала-то?
– Сказала только "Лучше замолчите, десять таких как вы, не стоите моей мамы". У него аж рот открылся… а я встала и выбежала.
Я слегка перевела дух. Хорошо зная Яринку – могло быть намного хуже.
– Теперь Агафья тебя сожрёт.
– Подавится. Я просто не буду больше ходить ни на какие онлайн-свидания.
– Как это? А если пригласят?
– И что? Скажу, что не хочу замуж. Имею право.
Я задумалась. Пожалуй, это и правда было выходом. Заставлять не будут, как недавно сказала Агафья "Насильно замуж не выдаём". Но тогда…
– Яриш, лучше не надо. Мы должны сейчас ничем не отличаться от остальных, понимаешь? Даже лучше быть. Чтобы никаких подозрений в нашу сторону. А девочка, которая не хочет замуж, это очень странно.
Яринка с видом мученицы возвела глаза к потолку, и шумно набрала в грудь воздуха, явно намереваясь ответить что-то резкое, но тут дверь в очередной раз резко распахнулась, и мы снова увидели Агафью.
Она не стала входить и не сразу заговорила. Вместо этого какое-то время задумчиво рассматривала Яринку, словно увидела её впервые. Потом изрекла: