Я со свистом втянула в себя воздух.
— Думаешь?
Он медленно кивнул и я увидела, как сжались его челюсти. Его голова откинулась на каменную стену пещеры и он стал гладить свой член ещё жёстче.
— Я думаю о твоей мягкой коже и твоём маленьком человеческом теле под моим. Я думаю о том, как делаю тебя своей, погружаюсь глубоко внутрь тебя, как твоё влагалище замыкается вокруг меня, как кулак.
О Боже, в этот момент желание засунуть руку в свои штаны и прикоснуться к себе стало невыносимым.
— Потому что я единственная, кто здесь доступен?
— Потому что ты — Ти-фа-ни. — Сказал он и его голос обласкал каждый слог моего имени. Тепло разлилось по мне и я снова гляжу, как он совершает круговые жёсткие движения запястьем, когда вновь достигает головки своего члена.
— Мне нравится твоя улыбка, и твоя кожа, и твои волосы и то, как ты пахнешь. Я люблю смотреть на твой задок, когда ты ходишь. Я люблю представлять, как растягивается твоё влагалище вокруг моего члена.
Я словно задыхаюсь. Его слова грязны, но… Они мне нравятся. Мои соски потяжелели, умоляя прикоснуться к ним. Моё дыхание участилось и, когда я смотрю, как Салюх трудится над своим членом, вижу, что он тоже тяжело дышит.
Я кивнула.
— Хочу увидеть это, — прошептала я. Хочу увидеть, как он входит и увидеть, как он выглядит в этот момент. Хочу видеть его лицо, потому что знаю, что он будет думать обо мне в тот момент, когда будет входить в меня, и по какой-то причине я нахожу это очень привлекательным.
Я думала, что мы были просто друзьями. Но друзья не представляют перед собой картинки других друзей, когда мастурбируют, не так ли? Что-то мне подсказывает, что в какой-то момент мы пересекли линию дружбы и даже не заметили этого.
Но меня это не беспокоит. Мне нравится быть возле Салюха. И я восхищаюсь им. Я обвожу взглядом всю эту синюю бархатную кожу, покрывающую стальные мускулы, и толстые, грубые, чёрные волосы, спускающиеся с его рогатой головы на плечи. Мои глаза опускаются на его большой, толстый член, который он толкает так яростно в своей руке. Как это всё может не привлекать меня? Он великолепный настоящий представитель мужского рода, каковыми большинство земных мужчин не являются.
Дыхание с шипением вырывается сквозь его клыки и Салюх кончает. Его тело напрягается и я зачарованно смотрю, как рывками выплёскивает из себя его член прозрачную белесую сперму, орошая ею не только все его руки, но и забрызгав грудь. Он простонал моё имя и продолжил выжимать из своего члена последние капли, подтягивая кожу сильнее к верху.
Оу, вау. Это было прекрасно. Я совершенно зачарована и не могу перестать смотреть, а он тем временем делает по члену ещё несколько последних движений и отпускает его. Его сперма вся на нём, а ещё он весь покрылся лёгким блеском пота, но я никогда не видела его таким довольным.
Или смотрящим на меня таким собственническим взглядом.
Он кивком указал на что-то позади меня.
— Там есть ткань. Подай её мне, чтобы я мог обтереться.
Ох, конечно. Я покраснела, как школьница. Вручила ему ткань и старалась выглядеть беспечно, пока он вытирает мерцающие остатки своей спермы с сумасшедше-притягательного пресса.
— Твоя сперма выглядит иначе, чем человеческая.
Он, кажется, удивлён.
— Как?
— Более жидкая, — пробормотала я. — Более текучая. Но это не важно. Я просто подумала, что это интересно.
Он что-то проворчал и закончил оттирать себя, а затем отбросил это маленькое полотенце в сторону и посмотрел на меня этими горячими-горячими глазами.
— Должен ли я остаться голым для тебя?
Я наклонила голову, любопытно. Оставаться голым? Я и не против, конечно, но мне интересно — голым… для чего?
Должно быть, этот вопрос читался на моём лице. Дьявольская улыбка искривила его рот.
— Теперь твоя очередь, Ти-фа-ни.
8.36*10
Часть 8
Салюх
Не думаю, что когда-либо ещё чувствовал себя так хорошо. Ти-фа-ни была очень храброй сегодня и мы добились больших успехов. Скоро я смогу прикасаться к ней и удовлетворять её как свою женщину, с резонансом или без него. Сегодня я ласкал себя, но она наблюдала за этим, и это ощущалось, как если бы мы были одним целым. Я никогда ещё не теребил свой член так жёстко и никогда не кончал так обильно. Её прекрасное лицо выражало очарование тем, как я кончил, и я чувствовал себя словно самый сильный, самый мужественный мужчина на планете, когда она руководила тем, как мне к себе прикасаться, чтобы доставить ей удовольствие. А теперь её очередь трогать себя.