Мои пальцы скользят к его лицу и я оглаживаю его челюсть. Он тяжело дышит, но смотрит на меня спокойно. Терпеливо. Я прохожусь кончиками пальцев по его губам, они мягкие и более чувственные, чем кажутся при дневном свете. Я почти надеюсь, что он куснёт один из моих пальчиков, однако Салюх остаётся неподвижным. Он отдал мне весь контроль над ситуацией.
Так что я продолжаю. Я нежно прижимаюсь ртом к его губам, они напряжены, и жду. Жду, что вот сейчас снова нахлынут ужасные воспоминания и разрушат всю прелесть этого момента, и ком встаёт в горле. И воспоминания подкрадываются и, когда я ещё сильнее прижимаюсь к нему ртом, мне становится всё труднее сдерживать их. Я отчаянно хочу, чтобы это сработало, но, похоже, это работает не полностью.
Его рука нежно опускается на мою щёку и он гладит её большим пальцем.
Это такое маленькое движение навстречу, один малюсенький шажок, но он напоминает мне, что я здесь, с ним. Я в безопасности и я с Салюхом. Это его рот накрыт моим. И я отдаю, вместо того, чтобы брать.
Воспоминания ушли, и остался только Салюх, его тёплое тело, прижимающееся к моему, его аромат, щекочущий мои ноздри, его густые волосы, упавшие мне на руку. Его рот мягок, а губы пока сжаты вместе. Я целую его очень нежно, просто, чтобы доказать самой себе, что я могу. Он такой вкусный — немного дыма от костра, немного пряностей и мускуса, на вкус такой же, как на запах. И мне хочется большего. Я целую его рот снова и снова, маленькими, нежными поцелуями, которые позволяют мне играть и не преступать ту черту, за которую я ещё не готова зайти.
Всё это время его большой палец гладит меня по щеке, ласкает, напоминая, что он тут и всё хорошо.
Мои поцелуи постепенно становятся более откровенными и теперь мой язык скользит вдоль линии соединения его губ, словно приглашает раскрыться и пустить меня внутрь. Мне пришлось пройтись язычком по его губам несколько раз, чтобы он понял, чего я хочу, и тогда он открылся. Мой язык проник в его рот, мой язык движется смелее, чем я себя чувствую. Это большой шаг, дальше нужно вести себя сдержаннее.
Его язык толкается в мой в ответ, и я чувствую выпуклости на нём, трущиеся об мой собственный язык.
Удивлённая, я отстранилась. Почему я всегда забываю, что ша-кхаи, кажется, покрыты такими уплотнениями везде? Я же уже видела их на его теле. Тем не менее, скольжение этих шероховатостей по моему языку ощущается потрясающим.
— Мягкая, — бормочет он и прижимается лицом к моему носу.
— Хм?
— Ты везде такая мягкая, — говорит он мне. — Твой маленький язычок особенно. Мне это нравится.
Это так приятно слышать. Я улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать его снова, позволяя своему "мягкому маленькому язычку" продолжить путь. Скольжу вновь в его рот и на этот раз не вздрагиваю, когда его язык сплетается с моим. Трение об эти его шероховатости вызывает мурашки по моему телу и вскоре я чувствую, что целую его не потому, что должна, а потому, что не могу оторваться.
Люблю целовать Салюха, подумала я где-то между похотливо-дразнящими поцелуями. Люблю его рот. Люблю то, как он отдаёт инициативу в мои руки. Люблю его вкус и люблю дразнить его своим языком.
Мне очень, очень нравится его язык.
Мы целуемся беспрерывно, наши рты слились в нежных, лёгких ласках. Мы не спешим, не спешим переходить к другим вещам. Существует только чистое наслаждение, передаваемое друг другу из уст в уста. Но через некоторое время мне становится мало этого. Хочу больше.
Чёрт возьми, хочу его всего. Я жадная.
Так что я отрываюсь от его рта и вместо того, чтобы приникнуть к нему вновь, наклоняюсь и кусаю его мощный подбородок. И чувствую дрожь, прокатывающуюся по нему в ответ на мои действия, и это заставляет меня идти дальше. Ещё дразнить. Ещё исследовать.
Мои руки зарываются в его густую гриву. Его волосы и правда напоминают мне лошадиную гриву — толстые, грубоватые, жёсткие, но красивые. Отодвигаю волосы в сторону, чтобы открыть его ухо и осторожно облизываю его. Не имеет значения, насколько сексуальным я нахожу это, — он не человек и возможно, его уши не такие же эрогенные зоны, каковыми они являются для людей.
Его тело напряглось и руки его отпустили меня.
Я чуть отодвинулась назад, притронувшись к его большим, мощным рогам.
— Было… было плохо?
— Нет, — просипел он и вновь погладил мою щёку. — Это было слишком хорошо. Кажется, я теряю над собой контроль, так мне хочется схватить тебя, и я боюсь этим тебя напугать.