— Они у тебя темные от грязи. Ты когда их мыл в последний раз? Надеялся, что сиганув с такой высоты хотя бы пятки свои от наростов многолетних отобьешь. Но даже это тебе не помогло. — Ксант попытался обнять вновь разобидевшегося старика, но ему помешали крылья у того за спиной.
— Это что за диковинка такая?! — Главному ведуну стало по — настоящему интересно.
— Ты меня удивляешь, мой мальчик. Это же крылья.
— Я это понял. Зачем они тебе?
Старик изумленно посмотрел на него.
— Как зачем. Летать.
— Эх. Зачем ты собрался лететь? Тебе у домашнего очага нужно лежать, отдыхать, да с Домилой разговоры вести. А ты опять куда-то собрался.
— Рано ты меня к домашним духам лежебочить отправляешь. Я еще полон сил и здоровья. — Гордо провозгласил ломанный-переломанный старец. — Две осени трудился я над крыльями, они стоили мне больших трудов и затрат. Сколько гусей, лебедей и прочих пернатых я извел на них, сколько выпарил нефуты черной для склейки. Ого-го-го! Сколько пальцев исколол, обжигал, поотбивал. Все ради этого творения.
— Скажи, куда лететь в них собрался?
— Куда птицы летят? Просто летают. Я с детства мечтал об этом.
Неожиданно глаза Главного ведуна загорелись юношеским огоньком. Не в силах сдержать себя он протянул руку и нежно провел по перьям.
— Я тоже с детства мечтаю полетать, — мечтательно проговорил суровый воин.
Локоть хитро прищурился.
— Эти крылья для тебя. Зачем они мне, старику. Полетаю, поиграюсь маленько и отдам тебе для дела. — Ксант удивленно посмотрел.
— Это ж твое детище. Не жалко?
— Нет, конечно. Я их для всех родовичей творил.
Детская улыбка вдруг сошла с лица Ксанта, уступив место тягостным мыслям. Он помрачнел.
— Полетаем после победы. Сейчас война. Город ждет длительная и тяжелая осада. Необходимо серьезно к ней подготовиться. Это касается и тебя, как Главного механика Урука. Нужно отремонтировать старые и изготовить новые оборонительные орудия и механизмы. Нам предстоят нелегкие дни. Понимаешь?
— Понимаю, — совершенно серьезно ответил Локоть. — Я все понимаю, Главный ведун.
Ксант наконец то добрался до Главного круга — центральной площади Урука. Всегда многолюдная, шумная и веселая, сегодня представляла совсем иное зрелище. Редкие прохожие, в основном воины, безмолвно пересекающие каменный круг предстали перед взором главы Урука. На восточной стороне площади показался небольшой отряд воев, во главе с крупным богатырем.
— Эрисп! Погоди! — увидев отряд, призывно закричал ведун. Молодой витязь повернул голову и радостно вскрикнув, подбежал к всаднику.
— Ксант! Наконец-то ты вернулся! — командир Белых лучников обнял ведуна. Оба почти одного возраста (Ксант на две весны был старше), высокие, широкоплечие, русоволосые, они были похожи друг на друга, даром что родственники. Только один был в полном боевом одеянии, а второй в простой холщовой рубахе, с вышитым ведовским узором, воротником.
— Тебя не было боле трех ден. Как Антин тебя увез куда-то, так и след пропал. Отправил людей искать тебя. Никаких результатов, как в воду канул. Расскажи, что случилось, где Антин? — Эрисп радостно рассматривал ведуна, все еще не веря в такую удачу.
— Мы были в логове у одной его знакомой знахарки. Они спасли меня от смерти. Ты же знаешь, как меня долбануло. Три дня валялся на перепутье, в ожидании навий. Слава Анорису, сдюжил, вернулся в мир Яви.
— Слава, Светлому Дыю! Ты не представляешь, как я рад! Почему Антина с тобой не видно?
— Он пребудет следом, ноша его тяжела. Везет с собой Латипу, ту самую знахарку. — Многозначительно улыбнулся Ксант.
— Тогда понятно, — понимающе кивнул Эрисп. — Оттаял старик. Это хорошо. Одно плохо, время не совсем подходящее для лелькиных хороводов.
— С любимыми и один день за счастье. — Ксант печально посмотрел на небо. Ярко светившееся солнце потемнело, закрылось тучами, угрожающими осыпаться на землю сильным дождем. — Расскажи, что передовые дозоры докладывают? Что мергулы готовят?
— К ним подтягиваются все новые и новые силы. Вчера прибыли отборники лилубеев. Они быстро оправились после поражения и уже большими отрядами рыщут в окрестностях. Такими темпами они быстро восстановят свое число, а возможно и превысят его.
— Вот гидра! Отрубаешь ей одну голову, вырастают еще две. Ничего, эти головы не бесконечны. Что наши братья? Не слышно вестей?
— Тишина. Я послал человека с сообщением о битве, ответа ждать пока рано.
— Не меньше семи ден. — Ксант недовольно поморщился, вспомнив о нерасторопности и недальновидности союзных племен родованов. — Как идет подготовка к осаде?
— Полным ходом. Город заполнен беженцами. Выжившие из родов все пришли к нам. Немногие вырвались. Страшные поведали истории. Только род Аверана явился почти в полном составе. Как им удалось вырваться из павшего Ура, не понимаю.
— Интересно. Ничего, будет больше защитников. Протянем подольше, а там, глядишь, и помощь от Совета придет.
— Ларса, Ур, Варка, теперь мы. Пора бы уже старейшинам поторопиться с решением и прислать подмогу. О чем думают Главные ведуны, весь юг в огне. Сколько братьев и сестер в Ирий отправились, сколько мается в плену. А Совет молчит. Думают, мы одни полчища мергулов одолеем? — накипело на душе у витязя, терзали его думы смутные, горе увиденное. Понимая его, Ксант ничего не мог ответить, сам так же думал. Но приободрил товарища.
— Справимся, Эрисп. Придет помощь, уверен в этом. Погоним тогда мразь эту, покуда все наши земли не освободим и из полона всех наших родовичей. Вот тогда, в Лелин день, свадьбу твою сыграем. Обещаешь? — Эрисп грустно улыбнулся, посмотрел в серые глаза Ксанта, утвердительно кивнул.
— Обещаю. Только хафиру прогоним, тут же сыграем с моей Милкой свадебку. Но чтобы ты по правую руку был.
— Обязательно. Это как водится.
— Ладно, пойду я, люди ждут. Пора старый караул сменить.
— Иди, вечером встретимся, поговорим. Завтра вече народное соберем. Послушаем, что люди думают.
— Необходимо народ приободрить. Страх вижу у многих в глазах.
— Не удивительно от таких зверств, что я слышал.
В зал совещаний Городского Совета вошел уже немолодой, темноволосый, с легкой сединой в волосах, мужчина. Среднего роста, крепкого телосложения в походке чувствовалась уверенность. Поскрипывая подошвами новеньких сандалий, направился он к небольшому возвышению в конце зала.
— Приветствую тебя Главный ведун Урука и народа сальвинов! — торжественно приветствовал он.
— Рад видеть тебя, Аверан, глава рода веринов! — Главный ведун встал с кресла и приветствовал вошедшего.
— Мой род тоже рад приветствовать тебя в моем лице, — продолжил Аверан.
— Аверан, мы родственники, хотя и дальние. Поэтому давай без церемоний. Время не то. Расскажи, как вам удалось вырваться из Ура? Ты видел гибель Сильвена, моего друга?
— Я не видел его смерти. Лишь слышал, что погиб он как герой, достойный потомок своих славных предков. Я же со своими людьми не успел вернуться в Ур. Слишком скоро осадили его мергулы. Нам пришлось с боями отступать к Варке и там принять осаду. После падения Ура в городе не осталось ни одного живого человека. Из Варки мы вырывались с боем. Затем в обход добирались до Урука. И вот, мы снова среди братьев.
— Это трагическая новость. Отрадно, что ты со своим родом целыми и невредимыми добрались до нас. Ваша помощь будет особенно необходима в этот трудный для Родины час.
— Можешь на нас положиться, Главный ведун.
— Спасибо. Займите оборону на Восточной стене крепости.
— Да пребудет с нами Светлый Анорис!
— Да пребудут с нами Светлые боги!
Аверан поклонился и вышел из зала совещаний сальвинов. Главный ведун встал с кресла и в раздумьях стал расхаживать по мраморному полу. Что-то беспокоило его и тревожило. Так продолжалось некоторое время пока он, наконец не решился.
— Арсений! — крикнул он стоящему у дверей воину. — Созывай народ на Вечевую площадь! — Арсений кивнул и тут же удалился.