***
– Как думаешь, это правда? – спросила кого-то Гелла, сидящая на ветке дерева, растущего рядом с памятником Утконосу.
Ответом ей послужила песня эльфа, который, пританцовывая по кладбищу, стал подниматься своей лёгкой походкой прямо по стволу белокровного дерева.
– А если яснее? – рассмеялась обнажённая девушка.
Эльф подпрыгнул и засиял в воздухе, слившись с огнём знания, которым сверкал глаз статуи, что заставило Геллу мгновенно зажмуриться. Когда она открыла глаза, вся растительность на кладбище приобрела фиолетовый оттенок, а вместо маленького эльфа рядом с ней сидел стройный юноша в маске Утконоса.
Он окинул её взглядом и недовольно поморщился. – Зачем тебе столько слоёв одежды?.
– И то верно, – улыбнулась Гелла, одновременно с этим закрыв глаза и глубоко вдохнув, – а так? – обратилась она к своему другу, который улыбнувшись, удовлетворенно кивнул. Теперь тело Геллы покрыли мельчайшие точки, которые, играя на её коже, раскрывали её историю в форме геометрических узоров, создававших первозданный язык бытия.
– Оа! Уфф! – исполняя странный танец на земле, кряхтел Император.
– Давай, давай, ты сможешь! – выкинув кулак к небу, вскрикнул юноша.
Гелла посмотрела сначала на него, затем на Харта и звонко рассмеялась, заставив тучи ещё немного рассеяться.
– Он тебя не услышит, – улыбнувшись, обратилась Гелла к своему другу.
– Ого, у меня дежавю, или я тебе уже это говорил?
– Теперь мне уже кажется, неважно, кому и что говорил или только скажешь.
Мужчина в переливающемся фраке выдавил из себя улыбку и почесал подборок клешнёй, напоминающей гротескную лапку утконоса. – Возможно, ты права. Но сама-то ты веришь в это?.
– Пожалуй, – улыбнувшись и глядя на кривляющегося в припадке Харта, ответила, – по крайней мере, за него я могу быть спокойна.
– Я вот почему-то не разделаю твоей уверенности, – покачал головой мужчина, косясь на припадочного Императора, – возможно, твои уроки оказали не самое благонадёжное воздействие на психику. Думаешь, он смог усвоить твои программы и впитать их в себя?
– Время покажет. По крайней мере, в данный момент волноваться не о чем.
– Правда?
– Да. Приглядись повнимательнее.
– Нет, нет, я… А хотя, давай!
– Ууу, аааа!! У! – кряхтел Харт, чем снова вызвал бурный взрыв смеха у мужчины, – да, определённо сказать можно лишь то, что встреча с тобой не прошла для этого господина бесследно!
– Определенно, я же звезда его Империи!– хихикнула Гелла, – но если серьёзно, взгляни на него! Что ты видишь?
– Нет уж! Давай лучше ты, а то меня снова вырвет!
– Ладно, может это и выглядит глуповато, но это похоже на отчаявшегося человека?
– Ну, если убрать все странности, то…
– Да или нет?
– Определённо нет, – сдерживаясь, чтобы вновь не рассмеяться, выдавил друг Геллы.
– Именно, танец Стивена, он… полон жизни и…
– Полон страха.
– Именно, но в его случае это хорошо. Он, наконец, дал ему выход, и даже если мир воспринимается теперь им как тотальная шутка его ума, то я уверена, он готов принять этот вызов и с достоинством вступить в схватку с самим собой.
– Но что это будет означать для остального мира?
– Для меня, по крайней мере, это означает, что я не зря стала журналисткой, – Гелла задорно улыбнулась.
– И ты не жалеешь о том, что по собственной воле оставляешь тут своего любимого врага? Своего сына? Своего мужа? Своего любовника? Свою …
– Я уловила смысл, можешь не продолжать. Жалею, и моё сердце, пожалуй, желает больше, чем когда бы то ни было остаться с ними, но именно это и побуждает меня покинуть это поле игры навсегда, чтобы начать жить в реальности.
– Сильные слова, но сможешь ли ты подтвердить их делом?
– Проверим, давай, а?
Мужчина развёл руками и, выпрямившись, стал ритмично отбивать мелодию своими руками-клешнями, которые, вибрируя, стали трансформировать мир вокруг в первозданный мета-язык символов.