Кэл бросает на меня быстрый взгляд. Я предупреждала его о ней, но, возможно, он думал - я преувеличиваю. Он выравнивает документы, которые находятся перед ним, а затем откидывается на спинку стула.
- Это документы на право опеки, - сообщает он, указывая на бумаги, разложенные перед ним. - Оберн требует опеку над своим сыном.
Лидия смеется. Она действительно смеется и смотрит на меня так, будто я сошла с ума. И начинает вставать.
- Что ж, это было быстро, - усмехается она. - Думаю, мы здесь закончили.
Ненавижу то, что она так легко это отклоняет. Она поворачивается, чтобы выйти за дверь, и я смотрю на Трея, который все еще пристально смотрит на меня. Он знает, что я что-то задумала, и моя уверенность пугает его.
- Трей, - обращаюсь к нему я, когда Лидия подходит к двери. - Скажи матери, мы еще не закончили.
Челюсть Трея напрягается, и он щурится в мою сторону. Он ничего не говорит Лидии, но ему и не нужно.
Лидия поворачивается и грозно смотрит на меня, а затем переводит взгляд на Трея. Трей не смотрит на нее, потому что слишком занят тем, что пытается убить меня взглядом, поэтому она оглядывается на меня.
- В чем дело, Оберн? Что ты делаешь?
Я выбираю не отвечать ей. Вместо этого, кладу свой телефон на стол, открываю файл и нажимаю кнопку «воспроизвести».
«Думаешь, я просто забуду, что ты напал на меня? Что ты уничтожил студию Оуэна? Что подставил его?»
Останавливаю запись и смотрю, как цвет покидает лицо Трея. Я почти слышу его мысли, они так ясно написаны на его лице.
Он пытается вспомнить прошлую ночь и что он мог сказать Оуэну или мне по пути в полицейский участок. Потому что он знает, что бы не было сказано в машине, это все теперь на моем телефоне в качестве доказательства.
Он не шевелится, только напрягаются его руки и плечи.
- Мне нужно воспроизвести остальную часть нашего разговора, который был вчера вечером, Трей?
Он опускает глаза и смотрит на пол. Поднимает ногу и пинает стул перед ним.
- Черт! - выкрикивает он.
Лидия вздрагивает. Она смотрит то на меня, то на Трея, но он не смотрит никуда, кроме как на пол. И расхаживает вперед и назад.
Он знает, что сейчас в моих руках вся его карьера.
И тот факт, что Лидия садится обратно, еще раз доказывает, что она тоже это поняла. Она уставилась на мой телефон, выглядя пораженной, и как бы сильно я не хотела сказать, что меня радует выражение ее лица, это не так.
Я никогда не хотела, чтобы дошло до такого.
- Я останусь в Далласе, - обращаюсь я к ней. - Я не перееду обратно в Портленд. Ты все еще сможешь видеть его. До тех пор, пока ты не живешь в одном доме с Треем, я даже разрешу брать его на выходные. Но он мой сын, Лидия. Он должен быть со мной. И если мне придется использовать твоего сына против тебя, чтобы вернуть своего, то, да поможет мне Бог, я это сделаю.
Кэл пододвигает к ней бумаги. Я наклоняюсь через стол, и, впервые в жизни, не боюсь женщины, сидящей напротив меня.
- Если ты подпишешь документы на опеку и Трей снимет обвинения с Оуэна, я не буду отсылать каждому сотруднику из участка Трея электронные сообщения, содержащие этот разговор.
Прежде чем Лидия берет в руки ручку, она поворачивается и смотрит на Трея.
- Если это произойдет и кто-то получит все, что на этой записи... повлияет ли это на твою карьеру? Она говорит правду, Трей?
Трей прекращает свое бешенное хождение и смотрит прямо на меня. Он медленно кивает, но не может даже посмотреть на нее.
Лидия закрывает глаза и выдыхает.
Выбор в ее руках. Она может либо позволить мне стать матерью для моего сына, либо я прослежу, чтобы ее сын заплатил за то, что сделал с Оуэном. За то, что чуть не сделал со мной.
- Ты понимаешь, что это шантаж? - спрашивает Трей.
Я смотрю на него и спокойно киваю:
- Я училась у лучших.
В комнате становится тише, и я почти слышу, как он пытается придумать выход из этой ситуации. Когда Трей не предлагает альтернативу, Лидия понимает, что у них нет выбора и берет ручку. Она подписывает каждый лист, а потом швыряет их через стол ко мне.
Я стараюсь сохранять спокойствие, но мои руки дрожат, когда я передаю документы Кэлу.
Лидия встает и идет к двери. Прежде чем выйти из комнаты, она снова смотрит на меня. Могу сказать, что она на грани слез, но ее слезы ничто по сравнению с теми, которые Я пролила из-за нее.
- Я заберу его из садика по пути домой. Ты можешь зайти через несколько часов. Мне нужно время собрать его вещи.
Я киваю, не в силах говорить из-за рыданий, которые застряли у меня в горле. Как только дверь за Лидией и Треем закрывается, я плачу.