Выбрать главу

― Почему ты не отвечаешь на мой вопрос? ― осведомилась я, дрогнувшим голосом.

― Я не… я…

― Просто ответь, Райан, и все.

― Да, я к тебе присматривался. Ты мне понравилась! ― воскликнул он, всплеснув руками.

― К Деве ты тоже присматривался? ― звонким голосом спросила я, и почувствовала, как глаза начинает жечь огнем. Райан уставился на меня на несколько секунд, затем наклонился и попытался взять меня за ладонь. Когда я откинулась на сидении, скрестив руки на груди, он резко приказал:

― Прекрати! Я не хочу говорить о ней. И тебе не позволю, ― добавил парень угрожающим тоном.

И тогда я все поняла.

Он ее убил.

Он. Ее. Убил.

Я осознала это разом так ясно и четко, как и то, что я не смогу вернуться домой.

― Ты… ты позволишь мне уйти? ― шепнула я.

Райан недоверчиво рассмеялся, будто решил, что он ослышался. Прекратив смеяться, он внимательно уставился на меня. А затем мягко сказал:

― Ты можешь уйти в любое время, Эйша. ― Угроза в его голосе была настолько очевидной, что ему даже не надо было хищно улыбаться. Но Райан все равно улыбнулся, вызывав бунт мурашек на моих руках. ― Уходи. Но помни, что здесь никого нет кроме меня. И ты можешь просто… заблудиться.

Мороз сосредоточился где-то на уровне затылка, будто кто-то сидящий на заднем сидении буравил меня взглядом. Вот что это было ― предупреждение. Внутренний голос приказывал мне бежать. Я должна была следить за знаками: мамины слова, дождь, внутренний голос, странное поведение Райана ― парня моей мечты…

― Я не боюсь, ― шепнула я, качнув головой, которая была тяжелой и будто одеревенела. Я боялась отвести взгляд от лица Райана, боялась моргнуть, будто он убьет меня, если я потеряю бдительность.

― Хорошо, ― спокойно ответил Райан, щелкнув на кнопку. Разом разблокировались все двери автомобиля, и я вздрогнула ― любой звук бил током по нервам. ― Я пойду следом за тобой, Эйша. И когда найду тебя, мы сыграем в одну славную игру.

Мои губы задрожали, на глаза выступили слезы.

― Какую игру?..

― Почему ты плачешь? ― шепнул Райан, подняв руку; он легонько коснулся кончиком большого пальца под моим нижним веком. Я шмыгнула носом, пролепетав:

― Ты меня убьешь?

― Уходи, Эйша. Я найду тебя в лесу.

― Почему ты не отвечаешь?

― УХОДИ!

И вновь я не понимала, что происходит. Как-то оказалась на дороге. Как-то побежала в сторону леса, решив, что смогу спрятаться за деревьями. Месила грязь ботинками, радуясь, что была не в настроении для каблуков.

Хотелось бежать по дороге, ведь кто-нибудь рано или поздно мог возвращаться в город и подобрать меня. Но было страшно. На блестящей от дождя дороге я была как на ладони. Райан был сильнее и быстрее меня. И из головы не выходил страшный вопрос: вдруг он солгал, и на самом деле его автомобиль исправен?

Лучше в лес.

В лесу безопасно, он длится на сотни километров вперед. Там Райан Эверетт точно не найдет меня.

***

Райан Эверетт смотрел сквозь разбитое дворниками дождевое море вслед убегающей в лес Эйше несколько секунд, а затем со вздохом потянулся за фонариком. Выходить из теплого салона автомобиля не хотелось, но он все равно вышел и направился по дороге вдоль лесной кромки. Иногда он поворачивал голову и наблюдал за деревьями, гадая, где Эйша. В одной руке он держал фонарик, а в другой огромный зонт. Дождь не переставал.

Внезапно зазвонивший мобильный телефон заставил Райана вздрогнуть, но он быстро взял себя в руки.

― Я не мог до тебя дозвониться! ― удивленно воскликнул Джош на том конце. ― Где ты? Как проходит свидание?

Хоть Райан и значительно ушел от автомобиля, на который обрушивались тонны ледяной воды, и появилась сеть, голос друга то и дело пропадал.

― Ужас, ― сказал Райан, сетуя и на плохую связь и одновременно описывая свидание.

― Все так плохо? ― хохотнул Джош.

― Она решила, что я ― маньяк-убийца и сбежала в лес.

Джош зашелся смехом, который из-за помех звучал еще противнее, чем было в действительности.

― Так у вас там ролевые игры, ребята? Ты типа Серый волк, а она ― Красная шапочка? Пеппи Длинный чулок у тебя уже была! ― хрюкая добавил Джош. Ему было смешно даже несмотря на то, что Райан хранил гробовое молчание, нарушаемое лишь грохотом настырных дождевых капель о зонт.