— Я должен ее отпустить? — тихо спросил Этан. — Скажи лишь слово, Селли, и я ее отпущу.
Сальваторе покачал головой.
— Решение ты должен принять сам. Она приехала сюда не без повода — ты должен встретиться с ней и выслушать. Но потом отпусти ее домой.
— А если я не захочу?
— Но почему?
Этан чуть повернул голову, чтобы взглянуть на экран монитора. Девушка отошла от двери и теперь глядела в окошко. На ней была одежда, в которой она приехала: розовый мешковатый свитер, длинная юбка и заляпанные грязью туфли на высоком каблуке. Она ему больше нравилась в махровом халате. А лучше бы на ней вообще ничего не было.
— Скажем так, мне нравится за ней подглядывать.
— Этан…
— Да не волнуйся ты так. С моей стороны ей ничего не грозит. Свои порочные желания я оставлю при себе. Через неделю она вернется в Чикаго в целости и сохранности.
— Ты что, хочешь держать ее здесь целую неделю? А как же рабочие, которые вернутся в понедельник?
— Не волнуйся, Селли, дом достаточно большой, здесь можно спрятать кого угодно. Мне хочется поиграть с огнем. Ну что за беда, если я обожгусь ненароком?
Сальваторе покачал головой, зная, что его жест остался незамеченным в темной комнате, где его старый друг следил за женщиной на экране.
— Мне плевать на обоженные пальцы, Этан. А вот дом могут спалить за здорово живешь.
— Ты принимаешь все слишком близко к сердцу. Обещаю, что я не причиню ей вреда. Может, я даже не буду ее пугать. Ты уже и так постарался на славу. Просто мне нужно немного отвлечься. После Рут прошло столько времени.
— Этан…
— Приведи ее в полночь, Селли. Кто знает, вдруг она даже сможет убедить меня отпустить ее. — Девушка на экране отвернулась от окна и откинула волосы с лица. Он смотрел, как она нервно шевелит губами, как ее грудь плавно поднимается и опускается под тонким свитером. — Возможно, — прошептал он.
Ей понадобилось приложить все усилия, чтобы не соблазниться чудесными блюдами, принесенными Сальваторе. Судя по сногсшибательным запахам, он был действительно прекрасным поваром. Мег не могла отвести глаз от жареного цыпленка, риса с молодыми бобами и восхитительного лимонного пирога. А еще там был бокал вина, которое было ей жизненно необходимо для поддержания боевого духа.
Она сидела в роскошном кресле и взирала на поднос с едой с чувством мрачного предвкушения. Какой смысл в том, чтобы отказываться принимать пищу из рук своих тюремщиков? Ведь они не собирались подсыпать в нее отраву, верно? Или поить ее вином со снотворным зельем. В этом не было смысла.
Просто ей припомнилось одно древнее сказание из истории Древней Греции, которое она читала давным-давно. Одну девушку, кажется, ее звали Персефона, выкрал бог подземного царства и утащил с собой в ад. И все могло бы закончиться хорошо, если бы девушка не съела шесть гранатовых зернышек. И когда явился герой, чтобы ее освободить, судьба бедняжки была уже решена. Потому что каждое гранатовое зернышко равнялось одному месяцу в год, который она должна была провести в темном царстве. Конечно, кое-кто утверждал, что у этой истории с зернышками есть некая эротическая подоплека. Дескать Персефона пострадала не из-за любви к гранатам, а потому что не смогла устоять перед сильным сексуальным влечением к темному божеству.
Что касается самой Мег Кэри, она не нуждалась ни в еде, ни в сексе. И не потому, что она считала, что таинственный Этан Уинслоу даже отдаленно не напоминет демона-искусителя. Просто ей не хотелось быть у него в долгу и принимать из его рук какие-либо блага, ну разве что кровать, чтобы переночевать.
Когда наступили сумерки, Меган прилегла на кровать, да так в одежде и заснула. Она закончила читать свой роман, когда обнаружила, что автором всех книг в комнате является Стивен Кинг. Она была уже и так достаточно напугана, чтобы на сон грядущий читать романы ужасов. К тому же ее начали посещать странные сны — пугающие и в то же время эротические. X'n*d, инопланетянин из ранее прочитанной книги — то ли ящерица, то ли аморфный сгусток — был точной копией Этана Уинслоу. Он сидел посреди зеленой густой жижи и подзывал ее к себе, в разные стороны от него тянулись многочисленные трубки и провода. Этакое страшилище из фильмов о Звездных войнах, огромное и порочное, тянущее свои жадные щупальца к ничего не подозревающей героине.
А потом из бесформенной массы оно вдруг превратилось в нечто гибкое, опасное, покрытое чешуей, которая на ощупь оказалась удивительно теплой. И вот она стоит, уставясь в желтые глаза и нежно гладит блестящую чешую…
— Просыпайся, малышка, — донеслось до ее сознания. — Он готов с тобой встретиться.
Мег не шевелилась. Она спала так крепко, что даже не слышала, как Сальваторе открыл скрипучую дверь и очутился возле ее кровати.
— Уходи, — пробормотала она, натягивая на себя тяжелое узорчатое покрывало. — Я не готова с ним встретиться.
— Я рад, что тебе пришлось по душе наше гостеприимство. Но может пройти чертовски много времени, прежде чем представится другой случай.
Она уже свыклась с мыслью, что придется подчиниться. Откинув с лица волосы, Меган села на кровати и уставилась на Сальваторе. Свечи в комнате сгорели почти наполовину, многие и вовсе потухли. Настроение у нее было отвратительным: она еще не отошла ото сна и чувствовала себя помятой и растрепанной. К тому же ее внезапно охватил непонятный страх. Она больше не представляла себя греческой девушкой, которую утащили прямиком в ад. Она ожидала встречи с ужасной Медузой Горгоной. Один взгляд на чудище — и Меган превратится в камень. Или съедет с катушек, как легендарная миссис Макинерни.
Это же просто смешно, одернула себя Мег. Содержимое книжных полок просто выбило ее из колеи. Наверняка Сальваторе со своим хозяином начитались романов Короля Ужасов. Она не позволит им себя запугать, это не в ее духе.
— Хорошо, я иду, — сердито сказала она, бросив взгляд на наручные часы. Непонятным образом надежные дорогие часы марки «Ролекс», подаренные отцом на ее двадцатипятилетие, вдруг перестали идти. Все к одному, устало подумала Мег. — Кстати, который сейчас час?
— Полночь, — торжественно сказал Сальваторе. В мощной руке он держал подсвечник, в полумраке комнаты выражение его лица казалось зловещим.
— Ну что еще? Я буду готова через минуту.
— Он не любит, когда его заставляют ждать.
— А я не люблю, когда меня закрывают на ключ, — отпарировала Мег. — Он может подождать, пока я воспользуюсь ванной?
— Возможно.
— Вот и хорошо, — сказала она и захлопнула за собой дверь. Секунду Мег стояла в ванной, прислонившись к двери, на которой висел махровый халат — двойник халата из ее прежней комнаты. Как в шикарном отеле из фильма ужасов, с нервным смешком подумала девушка.
Она ополоснула лицо холодной водой и постаралась придать волосам какое-то подобие прически. И зачем она старается? Чтобы произвести впечатление на Этана Уинслоу? Да она готова была прибить Этана Уинслоу, о чем, возможно, скажет ему прямо в лицо. Впрочем, женщине не помешает выглядеть уверенной в себе, подумала Мег, щипля себя за щеки, чтобы придать им немного румянца, и сожалея о том, что не взяла с собой никакой косметики. По крайней мере, ресницы у нее от природы были черными, иначе она выглядела бы как привидение, достойный жилец для этого дома ужасов.
Сальваторе нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Внимательно окинув взглядом перемены в ее облике, он насмешливо хмыкнул. Без сомнения, старый негодяй заметил, что она старалась прихорошиться, и на мгновение Мег пожалела, что не сохранила прежний жалкий вид.
— Веди меня к своему хозяину, — сказала она.
Девушка с изумлением смотрела, как Сальваторе открывает ключом дверь спальни. Какого черта он ее вообще закрывал? В комнате отчетливо раздался скрежет ключа в замке и противный скрип дверных петель. Странно, у нее всегда был легкий сон, как она не могла услышать всех этих звуков? Разве что он зашел в комнату другим путем.