— Унна ни в чем не виновата, господин, она не заслужила наказания, — выдохнула Ро, понимая, что только что подписала себе приговор. Она хорошо помнила беседу близнецов о том, что нельзя перечить Призраку или высказывать ему свое мнение без спросу. Но, как и прежде… Сате не боялась смерти. Ее била мелкая дрожь от страха перед арийцем, но она упрямо не отступала в сторону, закрывая Унну собой.
Голубое пламя вспыхнуло и погасло во взгляде Призрака. Ро видела, второго шанса не будет.
— Прекрррасно… — мужчина словно расслабился и взял один кекс с подноса, смотря уже на Унну. — Обе за мной, — он медленно развернулся и пошел к себе, не оборачиваясь.
Волна дрожи еще раз прокатилась по телу Ро и стихла, сменяясь оглушительным спокойствием. Внутри девушки тоже все затихло, и она обернулась к Унне, склонившись и протянув руку, помогая подняться.
«Ты им нужна. Он не убьет тебя,» — тихо и как-то очень спокойно и смиренно подумала Сате в адрес телепата, когда та поднималась, и Унна ощутила стойкую уверенность Ро в своей правоте на этот счет.
«На свете есть вещи куда страшнее смерти… Он знает это лучше нас всех,» — последовал тихий ответ, и девушка дрожащей рукой приняла ее помощь.
Ро скользнула взглядом по лицам остальных слуг Призрака и, быстро отвернувшись, поспешила за мужчиной. Сате не могла предполагать, какая участь ее ждет, но была убеждена, что потеря Унны для всех обитателей дома недопустима… особенно это касалось Тона. Самой же Ро терять было нечего, а потому в душе был покой — она не жалела о принятом решении, к чему бы оно ни привело.
Наказание
Когда они вошли в покои Призрака, Унну уже почти не шатало. Мужчина не остановился в своем кабинете, проходя дальше и нажимая какую-то неприметную кнопку. Стена отъехала в сторону, и они оказались в небольшом помещении, от которого так и веяло опасностью. Хотя все здесь — пол, стены, единственное кресло — было белым.
Призрак опустился в кресло, на один подлокотник поставив нетронутый кекс, на второй — статуэтку Ро, и устроился, сцепив длинные пальцы в замок, какое-то время изучая девушек перед собой, и от этого взгляда непроизвольно снова начинало трясти. Наконец, он нарушил молчание:
— Я признаю, что не понял сразу, как низок твой уровень дисциплины, Ро. Ты выросла среди дикарей, не понимающих ничего, кроме грубой силы. Твой тотем... с помощью него тобой можно управлять… ведь ты только тупое оружие, да, Унна? — последнее было обращено к телепату, и та вся сжалась, словно ей было больно, но не посмела раскрыть рта. — Может быть, я зря потратил свое время на тебя, Ро... Но, возможно, еще есть шанс достучаться до тебя… привычным тебе способом, — в холодном голосе не было и намека на прежнюю мягкость. Он сжал пальцами основание статуэтки, но и только, а затем вновь вернул взгляд на Ро.
— Снимай одежду. Всю, — прозвучало в гробовой тишине, нарушаемой лишь судорожными вздохами Унны.
Ощущая вернувшуюся после затишья дрожь, Сате стояла рядом с Унной, слушая ее дыхание. То, что Призрак слышал ее слова, не обещало ничего хорошего, а сам мужчина заставлял страх снова сворачиваться тугими кольцами в области живота и грудной клетки. Губы Ро были плотно сжаты, а дыхание было глубоким и беззвучным — она слушала арийца и уже понимала, к чему быть готовой. Не могла знать она лишь одного: как далеко зайдет ее новый хозяин.
Последний приказ она сегодня уже слышала. И выполнила его снова беспрекословно: одежда с тихим шелестом легла у ее ног, открыв тело, темная кожа которого резко контрастировала с белизной комнаты, из которой отчаянно хотелось уйти. Ро помедлила только с одним — с перчатками. Медленно, девушка подняла взгляд на Призрака, на его глаза снова, словно уточняя на всякий случай, действительно ли ей снимать и их. Упрямство, с которым Сате нарушала правило не смотреть мужчине в глаза, было обусловлено сейчас тем, что отступать Ро попросту было поздно и некуда.
Ариец молча следил за ней, но сейчас в его взгляде не было ничего — абсолютно никаких эмоций. И это пугало, лишая возможности предсказать продолжение, но достаточно было взглянуть на Унну, чтобы понять, что ничего хорошего. Рука мужчины медленно поднялась и уже привычным жестом провела по спине статуэтки, заставляя Ро ощутить прикосновение, но сейчас в нем не было мягкости. Каким-то образом Призрак одним пальцем умудрился причинять ей боль, словно по коже провели вниз наждаком. Но это было только началом, потому что пальцы другой руки коснулись панели в подлокотнике кресла, и задняя стена чуть отъехала. Что-то тихо звякнуло за спиной Ро.