Мой путь пролегал через грязь и сорняки. Когда я увидел кукурузу, часть меня обрадовалась, часть испугалась. Перед посевами немного нелогично для данной местности росло высокое дерево, кажется, дуб. Мне стыдно говорить об этом, но я остановился перед деревом, чтобы обтереть кроссовки. И пока я занимался столь непристойным делом мне в уши влетели голоса. Где-то недалеко двое мужчин вели беседу. Я подумал, что это члены какой-нибудь банды и они обсуждают или готовятся к преступлению. Я незамедлительно спрятался за дуб, чтобы меня не заметили.
Вы даже не представляете, как в тот момент я корил себя. Обвинял за эту глупость. Зачем я пришел сюда? Что я забыл в этом грязном и мерзком месте? Что мне дома не сиделось в чистоте, покое и тепле? Кэт давно уже нет. А вампиров вообще не существует. А вот преступники существуют и связываться с ними занятие весьма неприятное. Я не трус, но и не глупец. Я рискую только когда это важно и когда другого выхода нет. И я не герой. Не потому что мне страшно геройствовать, а потому что я считаю это глупостью. Я бы мог дать отпор этим людям, благо обладаю не плохими физическими кондициями, но вы же понимаете насилие это риск. Вдруг у них окажется нож, пистолет или другое оружие, поэтому я не желал сталкиваться с этими людьми. Может они и нормальные люди, но я решил перестраховаться. Я сидел под деревом и ругал себя, а также молил, чтобы меня не заметили.
В скорее громкость голосов увеличилась. Мужчины оказались всего в пару метров от меня. Тогда у меня появилась возможность разобрать их речь. Не то, чтобы я желал знать о чем они говорят, но я же не мог выключить свой слух и перестать слышать. Я услышал все.
- Мы должны это остановить, - молвил сердитый и грозный голос одного из мужчин. Он пытался что-то доказать другому, пытался его что-то заставить сделать.
- Нет. Я не могу. Я привязался к ним. Ты должен понять. Это уже не просто работа, не относись к ним как к крысам, на которых мы когда-то делали эксперименты. Они живые. Они настоящие. Я не могу холодно отказаться от них, - голос второго дрожал. Я заметил в нотках голоса некую толику безумия. Вернее нет, не так. Я думаю вы видели как вдохновлено и несколько фанатично художники рассказывают о своих картинах или как писатели восхваляют свои шедевральные произведения. Слышали как художественные люди клянутся, что им не нужны деньги, что искусство для них на первом месте? Вот речь этого второго мужчины была из этой категории.
- Это уже опасно. Сколько мы еще сможем все утаивать? Когда-нибудь стена на нас рухнет. Я вчера говорил по телефону с бразильцами. Ты знаешь какого мнения они о нашем экземпляре? Они предупреждали меня. Это уже не просто советы. Это было больше похоже не угрозы. - Контраст определенно чувствовался. У этого мужчины тембр голоса был совсем другим. Если его собеседник летал в облаках и был личностью, по большей части, творческой, то этот мужчина напротив обоими ногами уверено стоял на земле. Его голос напоминал речь предпринимателя на деловой сделке. Точнее на сделке, которая проходит не по сценарию и нужно громкими речами срочно исправлять ситуацию, иначе клиент уйдет. - Остановись, Габриэль. Уже все кончено. Мы пытались. Мы потратили кучу денег. Но мы проиграли. Поздно уже все исправлять. Давай просто спасаться. Давай улетим куда-нибудь? Куда-нибудь далеко, на другой континент. В Аргентину. Неужели ты не понимаешь, что мы уже перешли грань?
- Я… - Габриэль замолчал. Слова ему тяжело давались. Мне показалось он хочет заплакать. - Я не могу. Это неидеальный экземпляр. - Я не понял его фразу. Она значила нечто большое, чем звучала и было чем-то личным для Габриэля. - Восемнадцать несоответствий. Всего восемнадцать. Немного ведь. Я так близок. Я так никогда не был близок. Точки соединятся. Их ткани идентичны. Я не могу доказать. Но я знаю это. Я верю в это. Дай мне еще время.
- Габриэль, а-а!