Папа выпускает громкий смешок.
― Да, ― настаивает мама. ― Он просто зависим, и наша дочь была его первым кайфом. Этот мальчик прыгнул бы под машину, если бы она его об этом попросила.
Папа переводит взгляд на меня.
― Я заплачу тебе пятьдесят баксов, если ты это сделаешь.
― Майкл!
― Боже, ладно, не кидайся на меня, женщина, ― говорит папа, сжимая мое плечо, когда продолжает: ― Я добавлю их на няньку.
Мама смеется.
― Ты будешь сидеть в роли бесплатной няньки, дедуля.
Он морщится, бормоча:
― Нужно прозвище получше.
Прежде чем папа уйдет, спрашиваю:
― Что заставило тебя исправиться?
Он вздыхает.
― Ты, ребенок.
― Я?
― Я испортил твой день рождения, ― признается. ― Забыл про него. Пришел домой пьяный, съел твой торт до тебя, отключился на диване и обмочился. Твоя мать вышла из себя и пыталась убить меня за это.
― Я не пыталась, ― встревает мама. ― Я вышвырнула его тем утром, но он не учел моего желания о его уходе.
― Скажу в свою защиту, я был пьян и забыл, что не должен был там находиться.
― Как это может быть в твою защиту?
― Полагаю, что нет.
― Как бы то ни было, я пригрозила ему, чтобы он больше не забывал.
― Я проснулся, а ты выливала на меня ликер, ― объясняет отец. ― Затем достала спички и пригрозила, что подожжешь мою задницу!
― Именно, ― подтверждает мама. ― Я пригрозила.
Смутно помню про торт, но про это вообще ничего.
― Так мама напугала тебя, и с тех пор ты трезвый?
― О, нет, какой бы она ни была устрашающей, это не тот случай, ― говорит. ― После того, как она убрала спички, я извинился перед тобой. Сказал, что сожалею, а ты сказала...
Он замолкает, поэтому мама продолжает:
― Ты сказала ему, что тебе все равно на его извинения, потому что он больше не твой отец. Ты решила, что тебе больше не нужен отец, потому что он всегда делает что-то плохое, за что потом извиняется, поэтому он может уходить.
― Тебе было всего пять, ― говорит папа. ― Ты не злилась. Ты просто отказалась от меня.
― Это стало последней каплей? А не то, что тебя пытались поджечь?
― Твоя мать пыталась меня убить, потому что любила и хотела вернуть своего мужа, ― говорит отец, игнорируя попытку мамы сказать, что она не пыталась. ― Ты решила, что больше меня не хочешь. Я был как сломанная игрушка, которая тебе не нравилась, поэтому ты согласилась со своей матерью, что ее надо выбросить. Я любил тебя, но не давал тебе причин любить меня. Мне нужно было измениться.
― Что должен сделать и Джонатан, ― говорит мама.
― Посмотрим, ― продолжает отец. ― Но, эй, если мы больше не увидим его, разве это не взаимная выгода?
― Клянусь, Майкл, я сейчас возьму спички.
Родители шутят. Приятно видеть, что они счастливы, знать, что преодолели все трудности. Не могу представить жизнь, где мы не семья.
Глажу живот, ощущая легкие толчки, когда малышка перемещается.
Шесть месяцев превращаются в семь, и затем в восемь. Я работаю, ем и сплю. И так по кругу. Не успеваю опомниться, наступает лето. У меня девятый месяц беременности и нежные шевеления превращаются в полноценные удары ногой.
Воды отходят в назначенный срок, но мне все равно кажется, что еще рано. Я еще не готова. У меня есть кроватка, подгузники и все, в чем нуждается малышка, но я еще не разобралась, как быть мамой.
Я в ужасе. Никогда не была так напугана. Мама рядом со мной, а мой отец в комнате ожидания, также пришла твоя сестра, так как она рада стать тетей, но тебя нет, и я знаю, что не будет. Говорила себе это каждый день. Но когда боль разрывает на части, а люди кричат, что я должна тужиться, тужиться, тужиться, я нуждаюсь только в тебе.
Я не могу сделать этого без тебя.
Не могу.
Не могу.
Не могу.
Но затем она с криком появляется на свет, и я плачу; в секунду, когда мне кладут ее на грудь, мир становится на свои места. Вот оно. На сто процентов уверена, что буду любить эту красивую малышку всю жизнь. До последнего вздоха буду делать ее счастливой, защищать от всех невзгод, потому что она самое лучшее в мире создание, и она плод нашей любви.
Наша дочь родилась в 18:07 четвертого июля. Мне рассказали, что на следующее утро, на рассвете, ты приезжал в больницу. Наша малышка была в детской, а я спала, пока была такая возможность. Ты направился прямо к ней, любуясь через стекло, как она спит.
Спросил у сотрудников о том, как тебе официально стать ее отцом, быть записанным в свидетельстве о рождении, но тебе сказали обсудить это со мной. Поэтому ты отправился в мою палату ― или так мне сказали, потому что я тебя не видела. Дверь была открыта, и ты стоял в дверном проеме долгое время, наблюдая, как я сплю, прежде чем ушел.