Ты ушел, не взяв на руки нашу дочь.
Ушел до того, как узнал ее имя.
Ты этого не знаешь, но эту девочку... Эту красивую малышку в розовой пеленке зовут Мэдисон Жаклин Гарфилд, и когда-нибудь ты познакомишься с ней. Когда-нибудь она назовет тебя своим отцом. И когда это случится, она украдет твое сердце, и ты получишь шанс, о котором просил. Но тебе нужно подготовиться, Джонатан, потому что она ждет. Не заставляй ее ждать долго, прежде чем найдешь свой путь домой.
29 глава
Кеннеди
Смотрю на часы в десятый раз за последние пять минут, протяжно выдыхаю и ерзаю на месте. Через три короткие минуты будет три часа дня.
— Он не придет, — заявляет Меган.
Она сидит справа от меня, а между нами пустое сиденье, оставленное для отсутствующего Джонатана. Я звонила ему дюжину раз за последние полчаса, но все, что слышала: вызываемый абонент недоступен.
Оправила ему несколько сообщений, попросила поторопиться, но ничего не получила в ответ.
— Он придет, — говорю. — Джонатан обещал.
— Лучше бы ему прийти, — заявляет папа с места слева от меня. — Если соображает, что хорошо для него.
Позади меня раздается покашливание, и знакомый голос заявляет:
— Если мы посчитаем, сколько раз Каннингем использовал свой мозг, то, вероятно, разочаруемся.
Я разворачиваюсь и вижу миссис Маклески, которая сидит и вяжет... да, вяжет. Я даже не уверена, почему она здесь. Это спектакль детсадовцев. Сканирую взглядом небольшую аудиторию и удивляюсь тому, как много людей пришло посмотреть на представление о погоде маленьких детей.
Снова посмотрев на миссис Маклески, спрашиваю:
— Что вы здесь делаете?
— Твой отец пригласил меня, — отвечает она.
Смотрю на папу, он пожимает плечами.
— Это важный день для моей внучки. Я хотел, чтобы люди знали о нем.
— Сколько людей ты позвал?
— Полгорода, — отвечает за него миссис Маклески.
Покачав головой, смотрю на часы.
14:59.
Снова звоню Джонатану, меня переправляют на голосовую почту.
Учительница выходит на край сцены, перед большим занавесом ровно в три часа.
Вздохнув, я сдаюсь и убираю телефон. Больше ничего не могу сделать. Слышу, как дети перемещаются за занавесом, вставая на свои места, и все о чем думаю, как Мэдди расстроится, осознав, что ее папа не пришел.
Занавес открывается, спектакль начинается.
Мэдди стоит вдоль сцены в своем костюме — весь белый, состоящий из пушистой пачки и вырезанных из картона снежинок, привязанных к спине как крылья.
Она радостно улыбается и машет нам, но очень скоро замечает пустое место. Мой отец снимает на видео, и мне хочется его остановить, потому что не уверена, что ее разбитое сердце — это то, что мы захотим пережить снова, но не могу вымолвить ни слова. Не могу заставить себя сказать это.
Не могу заставить себя в это поверить.
Несмотря ни на что, я все еще верю в Джонатана.
Мэдди стоит на своем месте, больше не улыбаясь, всматривается в каждое лицо в зале. Она переживает и каждый раз, когда смотрит в моем направлении, становится печальнее. Один за другим дети выходят вперед, чтобы рассказать свои реплики. Когда очередь доходит до Мэдди, она не двигается.
Повисает неловкая тишина.
Учительница подталкивает Мэдди, что-то ей шепча. Мэдди делает несколько шагов вперед. Еще одна долгая пауза.
Она смотрит на меня.
Мне хочется забрать ее со сцены и обнять, чтобы она забыла обо всем этом, но вместо этого я улыбаюсь, надеясь, что ей это поможет.
Мэдди улыбается в ответ.
Как только она открывает рот, раздается громкий шум в задней части зала, когда резко распахивается дверь. Мэдди смотрит в том направлении, ее глаза расширяются и она верещит:
— Папочка!
По залу разносится шепот, люди начинают ерзать и оборачиваться на своих местах, в то время как Мэдди сбегает со сцены и бежит по центральному проходу так быстро, как может.
Я оборачиваюсь, обеспокоенная тем, что она убегает, и замираю, когда вижу его. О, боже мой.
Там Джонатан в костюме Бризо. Он делает несколько шагов вперед, сгребая Мэдди в объятия. Она обнимает его в ответ, пока он несет ее по проходу, игнорируя все взгляды. Замешательство. Шок. Неверие. Раздается пару смешков, пару вскриков и даже раздражение из-за того, что пришлось прерваться. А я? Пытаюсь не расплакаться в этот момент.