— Ну, хуже-то уж точно не сделает, — до удивительного серьезно проговорил в ответ Роман и, тотчас же не замедлив испортить это впечатление, на редкость весело прибавил, — Хуже-то уже некуда. Разве что он его совсем на кусочки распилит… И будет у нас много-много маленьких Винсят.
Несколько мгновений тишину холла нарушали только уверенные, поспешные шаги. Ни хозяин замка, ни девушка не находились, что ответить на крайне уместную шутку молодого виконта, а последняя еще и начинала вновь испытывать угасшее было раздражение. Наконец, когда дверца каморки находилась от них уже в нескольких шагах, она не выдержала.
Остановившись, Татьяна рывком обернулась к шедшему позади нее Эрику и, нарочито не обращая внимания на тоже затормозившего Романа, холодно проговорила:
— Интересно, почему твой брат так плохо умеет различать серьезные моменты?
— Эй, что за наезды! — юноша, не давая брату ответить, нахмурился, решительно делая шаг вперед, — Я тут, вообще-то, не за просто так клоуном подрабатываю, я напряжение с ситуации снимаю! И, кстати говоря, я такой же брат твой, как и его.
Девушка побледнела. Все мысли, все отчаяние, задавленное новой бедой, от этих слов разом навалилось на нее, заставляя испытывать боль едва ли не равную по силе той, что переживал сейчас Винсент.
— Не смей… — она задохнулась и, отчаянно сдерживая слезы, прошептала, — Не напоминай…
— Что такое? — теперь уже сам граф де Нормонд, видя, что относительно мирная поначалу перепалка принимает какой-то очень плохой оборот, предпочел вмешаться и, сдвинув брови, сам шагнул к новоявленной кузине, — Татьяна… Что тебя так взволновало?
— А ты, конечно, не понимаешь! — слезы жгли глаза девушки, она вся дрожала от сдерживаемого из последних сил отчаяния. Роман, видя такое ее состояние, мгновенно посерьезнел. На лице его, незамеченное Татьяной, отразилось горькое понимание.
Эрик же, в отличие от брата и в самом деле не сознающий причин поведения девушки, тоже предпочитал помалкивать, ожидая пояснений.
— Я… мы… — Татьяна всхлипнула и, стараясь высказать все, мучающее ее, сразу, сдавленно и сбивчиво проговорила, почти прокричала, — Мы родственники… родная кровь… вместе теперь не сможем… никогда, ты понимаешь, никогда!
— Почему?.. — граф де Нормонд, пораженный поведением собеседницы, потрясенный ее столь бурной реакцией на, как ему казалось, ничего не значащее положение вещей, растерянно заморгал, — Это ничего не меняет. Нужно только разрешение церкви, да и потом, через столько лет…
— Это меняет все! — девушка, почти не услышав заключительных слов молодого человека, неожиданно метнулась вперед, направляясь к дверям замка. Оставаться дольше в обществе того, кого так сильно любила, и кого, казалось, навеки потеряла, она больше не могла.
Отчаяние придало ей сил. Споткнувшись о стоящий среди холла стул, девушка одним движением распахнула тяжелую створу входных дверей и, не потрудившись закрыть ее за собой, бросилась куда-то вдоль замка.
Эрик, на несколько секунд опешивший от случившегося, не долго думая, рванулся за ней.
— Татьяна!..
Ощутив удерживающую его руку брата, он недоуменно опустил на нее взгляд, а затем, с еще большим непониманием, уставился на чрезвычайно хмурого виконта.
— Роман… — он попытался высвободить запястье из хватки юноши, но тот не пустил, — Да что происходит, в конце концов?!
Молодой интантер тяжело вздохнул и, распахнув ведущую в каморку дверцу, практически втолкнул туда брата, словно избегая отвечать на его вопрос.
— Поищи лучше тут, что просил Чарли, — голос виконта звучал до удивительного тихо и, вместе с тем, весьма серьезно, что заставило блондина забеспокоиться еще больше, — Чистая ткань-то здесь вроде как где-то была…
— Роман! — Эрик, практически насильно усаженный братом на маленькую жесткую кровать, пытаясь успокоиться, внимательно и подозрительно наблюдал за его нарочито тщательными поисками, — Ты ведь знаешь, в чем дело, не так ли?
Виконт вновь вздохнул и, развязав какой-то мешочек, недоверчиво принюхался к его содержимому. Затем поморщился и, положив его на то место, откуда взял, сунул руки в карманы, соблаговоляя, наконец, опять повернуться к брату.
— Россия — загадочная страна, Эрик, — задумчиво проговорил он, созерцая стену за спиной собеседника, — Наши нравы и обычаи там не приемлемы. Поэтому, боюсь, что Татьяна…
— Погоди, — граф де Нормонд останавливающее поднял руку, — А при чем здесь вообще Россия?