- Веди себя там, пожалуйста, не так как дома. – давала последние напутствия Алёна Витальевна. – Если что-то забыла из вещей, на выходных заберешь, или позвони мне, я привезу.
Вика смотрела в сторону, не обращая внимания на слова матери. Алёна Витальевна хотела дотронуться до дочери, но она отступила назад.
- Я люблю тебя!
Водитель занял свое место, и пассажиры, которые еще оставались снаружи, последовали его примеру.
- Простите! Можно вас кое о чем попросить? – обратилась Алёна Витальевна к водителю, подойдя к его двери.
Лысоватый мужчина кивнул головой, приготовившись слушать.
- Среди ваших пассажиров есть моя дочь, она сидит прямо за вами. Не могли бы вы проконтролировать, чтобы она вышла не раньше и не позже кадетского корпуса?
Алёна Витальевна решила перестраховаться. Она бы не просила ни о чем подобном, если бы вид дочери не наводил на мысли о предполагаемом плане побега.
- У меня, конечно, задача только за дорогой следить, но ладно, сделаю.
Складывалось впечатление, что за просьбу он хотел вознаграждение, но потом передумал.
- Спасибо! Вот мой номер, позвоните пожалуйста, когда она доберется.
- Не волнуйтесь, мамаша, все будет тип-топ.
Вика слышала их разговор, и злилась на мать все больше, от того, что просила присмотреть за ней, как за маленькой.
Поблагодарив водителя еще раз, Алёна Витальевна перешла к окну дочери, и смотрела на ее гордый профиль, пока автобус не отправился по маршруту. Проехав половину пути, Вика встала, взяла свои вещи и стала пробираться к выходу.
- Эй, куда это ты? – спросил водитель, заметив ее.
- Спасибо, что подвезли, но здесь я выйду.
- Твоя мама сказала…
- Не важно, что она сказала, просто откройте дверь и я выйду. Позвоните по номеру и скажете, что я доехала.
- Нет уж, давай-ка садись, я довезу тебя до места. Мне не нужны проблемы.
- Если не нужны проблемы, тогда выпустите меня, или я скажу, что вы приставали ко мне.
- Это не правда.
- Кому больше поверят вам, или бедной беззащитной девушке? – она состроила гримасу, будто сейчас заплачет.
- У меня целый салон свидетелей. – не сдавался водитель.
Это уже был спор не о просьбе Алёны Витальевны, а о защите собственного достоинства.
- Где вы их будете искать, когда они все разойдутся? – решительно заявила Вика, чувствуя, что победа будет за ней.
Водителю было не чем крыть, и он согласился с условиями Вики.
- Ладно, твоя взяла.
Вика улыбнулась, довольная, что все идет так, как она задумала. Казалось их разговор окончен, и водитель уже был готов нажать на кнопку открывания двери, но тут в разговор вмешалось третье лицо.
- Постойте, и вы так просто отпустите ее? – донесся голос пассажирки среднего возраста с середины салона. – Женщина доверилась вам, и что же, вы высадите девочку здесь?
- Спасибо вам за заботу, но я как-нибудь сама разберусь.
- Сколько тебе лет?
- Достаточно, чтобы путешествовать одной.
- В разговоре упоминали кадетский корпус, а до него еще ехать. Что ты будешь делать здесь одна?
- А вы не подслушивайте чужие разговоры. – огрызнулась Вика.
Она начинала злиться. Чего прицепилась?
Видимо, слова Вики показались женщине неубедительными, и она продолжила.
- У вас же есть номер ее матери, позвоните ей. – напомнила женщина водителю.
- Да не буду я звонить.
- Тогда я позвоню. – продолжала настаивать она.
Женщина встала с места, чтобы сходить за номером телефона, записанным на бумажку.
- Ладно. Не надо никому звонить. Поехали.
Вика плюхнулась обратно на сидение, сложила руки на груди, и шумно выдохнув, уставилась в окно. Время от времени она ловила на себе мимолетный взгляд водителя в зеркале заднего вида, и от этого еще чаще недовольно вздыхала.
- Может, вы перестанете метать взгляд туда-сюда? Никуда я не денусь.
Спустя некоторое время, автобус остановился, и водитель открыл двери, но никто не выходил. Он долго смотрел на Вику, но она не обращала никакого внимания, крепко задумавшись о чем-то.
- Девочка! – наконец окликнул ее водитель, и Вика повернула голову. – Твоя остановка.
Она посмотрела на окна с другой стороны салона. Снаружи виднелся комплекс малоэтажных зданий, окрашенных в бежевый и коричневый цвета. На этот раз Вика встала неохотно, и подняв свою сумку, медленно спустилась на улицу. Водитель закрыл двери, и автобус поехал дальше. Она смотрела ему вслед, затем снова обратила взгляд на здание, в котором теперь ей предстоит учиться и жить.
Сейчас за ней никто не следил, и она могла спокойно уйти. Но, что, если ее мама права насчет школы, и корпус – ее последний шанс стать «человеком». Она не хотела быть неучем. Она ценила свободу и не любила загонять себя в рамки. В корпусе же все наоборот – никакой свободы, да еще придется подчиняться. С одной стороны, отказаться – значит признать свою несостоятельность, с другой, принять выбор матери – значит согласиться с ней. Вика находилась в полнейшей растерянности, и не знала, что делать. От безысходности она села на сумку и опустила голову на руки.