За двумя незнакомцами стояла большая черная спортивная машина, как раз того типа, в какой ожидаешь их увидеть.
— Не думаю, чтобы вы могли исправить то, что сделали со мной, — говорил Мак. — Вы не вернете мне мою жизнь и не вернете жизнь Мег. Вы можете только оставить меня в покое.
У человека волосы были коротко подстрижены, но я решила, что он военный, прежде всего из-за большого черного пистолета в кобуре через плечо. Оба незнакомца выглядели военными — у Адама тоже такая наружность. Плечи у них немного излишне напряжены, спины выпрямлены. «Может, все-таки они принадлежат Адаму. — Эта мысль заставила меня колебаться. — Если я причиню вред одному из волков Адама, мне нелегко придется».
— Новолуние приближается, — сказал тот, что с более длинными волосами, вервольф. — Чувствуешь это?
— Как ты собираешься прожить зиму, парень? — это опять коротковолосый. Голос у него добрый. Отцовский. Даже покровительственный. — В декабре бегать холодно, даже в этой пустыне.
Я сдержала рычание, обдумывая, как помочь Маку.
— Я здесь работаю. — Мак показал на гараж. — Если станет холодней, я думаю, она разрешит мне спать в гараже, пока не найду, где жить. Я ее попрошу.
— Попросишь ее? — произнес коротковолосый сочувственно. — Она держала тебя здесь ради нас. Она одна из нас, парень. Как, по-твоему, мы тебя нашли?
Я ощутила запах шока, потом признания поражения. Эмоции обладают своими запахами, но только в форме койота я способна ощутить самые сильные из них. Я оскалила зубы: не люблю лжецов, особенно если лгут обо мне. Голос вервольфа звучал мечтательно.
— Когда придет луна, ты не сможешь остановить изменение. — Он покачивался взад и вперед. — И тогда ты будешь бегать и упиваться страхом добычи, прежде чем погрузишь в нее свои клыки.
«Призванный луной, — подумала я, забыв от неожиданности о своем гневе. — Если этот волк такой новый, что все еще призван луной, он определенно не из стаи Адама, и тот, кто его послал, идиот».
— Не пойду, — заявил Мак, отступая от них. Он сделал еще шаг назад — прижался спиной к стенке автобуса. Застыл, сделал глубокий вдох и огляделся. — Мерси?
Никто из двоих не обратил внимания на то, что Мак учуял мой запах. Вервольф все еще был погружен в мечты полнолуния, а человек извлекал пистолет.
— Мы старались сделать все по-хорошему, — сказал он, и я почувствовала удовлетворение в его голосе. Может, он и пытался по-хорошему, но по-плохому ему нравится больше. Его пистолет из числа тех, что можно найти в военных каталогах для будущих наемников: выглядит он не менее внушительно, чем действует. — Садись в машину, парень. У меня серебряные пули. Если выстрелю, ты умрешь.
Говорил он, как бандит из гангстерских фильмов пятидесятых годов; я подумала, что он делает это нарочно.
— Если сяду в машину, все равно буду мертв, верно? — ответил Мак. — А двух других в клетках вы убили? Поэтому они исчезли?
Никто из них не заметил, что вервольф начал меняться, даже сам вервольф. Я видела, как сверкнули в темноте его глаза, и ощутила мускусный запах волка и волшебства. Он зарычал.
— Тише, — выпалил человек, потом оглянулся. Замолчал, глотнул и чуть заметно повернул пистолет в сторону своего напарника.
Как человек, вервольф весит примерно двести фунтов. Полностью изменившись, он прибавляет от двухсот до двухсот пятидесяти фунтов. Нет, я не знаю, откуда берется лишний вес. Это не наука, а волшебство. Я чуть тяжелей обычного койота, но это все равно означает, что вервольф впятеро тяжелей меня.
Я думала, как использовать преимущество в скорости, но когда вервольф, со своими вытянувшимися челюстями и оскаленными острыми клыками, сосредоточился на Маке и снова зарычал, я поняла, что потеряла время.
Я спрыгнула на крышу машины, оттуда на вервольфа, который все еще действовал медлительно из-за продолжающейся перемены. Щелкнула челюстями, чтобы привлечь его внимание и схватить за горло, которое еще было лишено жесткой шерсти, защищающей как раз от таких укусов.
Почувствовала, как зубы вонзаются в плоть, — хлынула кровь под сильным давлением, вызванным переменой. Рана была не смертельна — вервольфы очень быстро оправляются от укусов, но она задержит его на время и даст мне некоторое преимущество.
Но не задержала.
Он погнался за мной. Я проскочила мимо автобуса Стефана, пересекла переулок, дающий доступ к отсекам моего гаража, и перепрыгнула через проволочную изгородь, окружающую ту часть мастерской, где клиенты могли сами поработать над своими машинами. Будь он уже в полной форме волка, перескочил бы через изгородь легче меня, но незавершенный переход делал его неловким; ему пришлось прорываться сквозь нее.
Подгоняемым охотничьим гневом и азартом, даже на двух ногах он был быстрей меня. Этого не может быть. Я оставляла позади себя множество вервольфов, я проворней их, но ему, похоже, об этом никто не сказал. Он меня догонял. Я снова перепрыгнула через изгородь, потому что она задержала его в первый раз.
Если бы поблизости были жилые дома, нетерпеливый, раздраженный вой вервольфа, вынужденного остановиться и снова продираться через изгородь, привлек бы внимание полиции, но ближайшие жилые дома были в нескольких кварталах отсюда. Это напомнило мне, что я могу не волноваться о судьбе случайных свидетелей, а также о судьбе Мака и моей собственной.
Изменив направление, я снова устремилась к гаражу, стараясь увести вервольфа подальше от города. Но не успела я закончить маневр, как мой преследователь споткнулся и упал.