Всё это возникло в голове как вспышка, яркая, до боли в глазах слепящая.
— Хэла, боги, Хэла, – он отпустил её и прижал к себе. — Глупая моя, несносная ведьма. В тебе же столько мудрости, Хэла, откуда такая…
Он нагнулся, чтобы видеть её лицо, всё такое же до содрогания мёртвое.
— Посмотри на меня, Хэла, – прошептал Рэтар. — Прошу тебя, Хэла, пожалуйста.
Это было только её слово, никто так здесь не просил, кроме неё. Но ему было так страшно не достучаться до неё.
— Наша близость имеет значение, имеет, – легонько встряхнул её Рэтар. — Не надо так, Хэла. Посмотри на меня, как всегда, Хэла… вернись ко мне.
Она моргнула, сжалась и осела на пол, заплакала, и когда он, сев перед ней на колени, взял её за подбородок и поднял на себя её лицо, её глаза снова ожили.
— Прости меня, я просто не думал, что ты так близко приняла это к сердцу, я не мог подумать. Прости, – он погладил её по мокрой щеке. — Послушай меня, не важно, как именно ты спасла Роара. Не важно. Потому что…
Рэтар в бессилии сжал кулак, пытаясь найти слова.
— Для меня Роар не просто тан, Хэла. Он больше чем брат, он для меня, как сын, понимаешь? Всё, что он умеет и знает, всему этому его научил я. Он один из самых дорогих для меня людей в этом мире, Хэла. А их, тех, кто важен и дорог, очень мало, – и никогда в жизни он так сильно не хотел, чтобы его поняли. — И глядя на тебя, независимо от того, что будет между нами происходить, я буду видеть женщину, которая спасла Роара, женщину с которой я никогда не смогу расплатиться за то, что она сделала.
Хэла мотнула головой, словно пытаясь что-то сказать, не согласиться, возразить, но слёзы душили её и попытки оказались тщетны. Рэтар притянул её к себе и сел на пол.
— Не надо так. Я знаю, что тебе не всё равно на него, что ты была готова отдать свою жизнь, лишь бы спасти его, потому что то как ты это сделала, вполне могло кончится для тебя очень плохо, глупая, – он мотнул головой. — Я не знаю, что для меня наша близость, я не могу пока сказать тебе, что происходит, но боги, Хэла, дай мне слово, что больше никогда так не сделаешь.
Она что-то всхлипнула.
— Больше никогда не смотри на меня так, я прошу тебя, Хэла, дай мне слово… не надо так, — он посмотрел в её заплаканное лицо, она кивнула. — Это… боги, Хэла… ты сказала, что не будешь наложницей, рабыней, кем бы то ни было, и не надо, мне не надо. Потому что я тебя хочу, Хэла. Такую, какая ты есть. Тёплую, нежную, мягкую, настоящую, живую, Хэла, несносная моя ведьма, Хэла, моя, слышишь…
И всё дёрнулось и потянуло за собой – всё, лишь бы не потерять её тепло, нежность, мягкость… Как он вообще без этого жил? Он падал в бездну и находил в себе то, что уже давно должно было истлеть.
Боги, он и вправду призвал её только для себя…
Глава 5
Хэла проснулась, когда на горизонте уже показалась Тэраф. Ночью был ледяной дождь, поэтому сейчас в открытые окна тянуло свежестью холода. Кажется она никогда не спала здесь так долго, в смысле, когда с ней было всё хорошо. А сейчас было вообще просто замечательно.
Рэтар мирно спал рядом – её голова покоилась на его руке, а его нога весьма надёжно сковывала её движения, лежа на ней.
Хэла прислушалась к себе. Это было странно, но вот ничего не болело, а ведь подозрение, что после такого секс-марафона, она развалиться к чертям собачьим, было очень даже реальным.
Вчера, точнее до того, как они уснули, а уснули они уже практически на рассвете Изара, их снова смело в какой-то невообразимый безумный и отчаянный поток страстного желания, более яростный, чем стихия снаружи.
А до этого, твою ж, Хэла, налево, они поругались! Это же была ругань, да?
Вообще её реакция на его слова о том, что то, что случилось между ней и Роаром ничего не значит, её саму, пожалуй, удивила. Но с другой стороны в ней жило предательство той прошлой жизни. По сути, несмотря на то, что было ощущение, что сидит в этом мире вечность, на деле она здесь совсем недолго. Всего несколько луней, сколько? Восемь? Девять? Меньше тира. А этого недостаточно, чтобы ушла боль прошлого, чтобы что-то поменялось в ней самой.
Хотя сейчас она признавалась себе – ей было охрененно хорошо, лучше всех в этом мире! И ощущения не портили даже внутренняя тревога и беспокойство, что как только он откроет глаза, её эйфория, которую она испытывала находясь с ним рядом, улетучится. Интересно, а он заставит её уйти теперь?
Впрочем Хэлу это не пугало. Наверное так будет лучше, потому что слышать голос этого мужчины и не надеяться услышать его шепот, предназначенный только для неё, обжигающий, пробирающий до самой глубины её души, заваленной свалкой из осколков её покалеченного сердца, будет ой как тяжело.