Именно в этот момент я закончил новый призыв. Времени на полный ритуал не было, поэтому сил я на него потратил очень много. Пришлось даже задействовать прану. Из воздуха передо мной вперёд шагнул двухметровый демон. Выглядел он устрашающе, его тело бугрилось мускулами, пальцы заканчивались огромными когтями, вдоль хребта топорщились шипы. Красавец, одним словом. Тупой и сильный — то, что сейчас нужно.
К этому времени мои создания сумели одолеть одного противника из трёх, повалив его, что позволило демону-воину отрубить ему голову. Однако размен был не в нашу сторону: в живых остался мой волк и тот самый демон. Теперь они могли только отвлекать оставшихся двух големов.
Новопризваный демон ринулся в битву, как бык на крясную тряпку. Схватив ручищами первую жертву, он одним движением смял его голову и оторвал руку. Последнего оставшегося голема прикончил Мефодий.
— Это было близко, — прохрипел я, садясь на землю и отдуваясь. Я потратил практически все свои силы на этот бой.
— Господь не оставит своих сыновей в беде, — спокойно произнёс мой спутник, на всякий случай решивший изрубить на куски поверженных големов. Ярко светящаяся полоска меча так и мелькала в воздухе.
— Теперь я тебя иначе как Оби-Ваном Кеноби называть не буду, ты это учти, — устало сообщил я ему. Машина, а не человек.
Глава 38
Передышка заняла около получаса. Нет, мы конечно могли сразу вновь активировать постамент в надежде, что сюрпризов больше не будет. Но никто из нас идиотом не был. Поэтому для начала я решил немного восстановить уровень маны.
— Как так получилось, что мы не заметили големов? — бушующая энергия имморгия разливалась по моим жилам, словно раскалённый свинец заменил мне кровь. Непередаваемые ощущения. Привычно удерживая защиту от чужих яростных эмоций вокруг своего разума, решаю скоротать время разговором.
— Это была очень хорошая защита, — нахмурился Мефодий, ковыряя останки големов кончиком меча. — Я что-то почувствовал, но ничего конкретно определить не смог. Всё-таки мы привыкли иметь дело со следами Скверны, а это обычная магия, — вздохнул он.
— Мой наставник говорит, что дело в камне, которым были покрыты железяки, — выслушав Корула, решил поделиться информацией с инквизитором. — Какой-то особый алхимический раствор, экранирующий магию. Надо бы образцы с собой взять.
— А я, пожалуй, свяжусь с местными братьями. Наша находка требует обстоятельного изучения.
— Давай. Поделитесь инфой со мной потом только. Мы же теперь команда, — подмигнул я ему с дурашливой улыбкой. — Зловредный чернокнижник, его рабы-демоны и брат-инквизитор. Дрим-тим просто. Тебе начальство очень доверяет, не так ли?
— С чего вдруг такой вопрос? — слегка склонив голову к плечу, спросил Мефодий.
— Ну я ведь могу обратить тебя ко Тьме, выведать все тайны вашего Ордена?
— Олег, хватит паясничать. Мы поняли, что ты за человек. Мы давно не имели дела с магами, это верно, но мы всё ещё помним, что вы такие же люди, а не исчадия Ада по умолчанию.
— Библия вроде не одобряет колдовство? Как там было, «Не ешьте с кровью; не ворожите и не гадайте», «Ворожеи не оставляй в живых» и так далее.
— Мы действительно не одобряем колдовство. Насчёт Библии… Скажем так, сейчас не время и не место для религиозных диспутов.
— Что правда, то правда. В принципе, я готов, поехали дальше.
Встав с земли, я на всякий случай активировал технику «Холодного разума» и двинулся к постаменту. Очередные проверки учителя, моего ворона и эфирного духа дали одинаковый результат. Прямой опасности нет, необходимо коснуться постамента рукой и активировать его. Готов поклясться самым дорогим, что у меня есть, что без подвоха не обойдётся.
— Это чем же? Что у тебя самое дорогое?
— Вами, учитель, что за вопросы? Дороже вас у меня ничего нет, — хмыкнул я и решительно положил руку на постамент, отправляя через неё каплю Силы.
Ментальный удар, прилетевший через мгновение, удивления у меня не вызвал. Было бы глупо полагать, что вся защита ограничится только големами. Не удивлюсь, если были и другие ловушки, но из-за давности лет сохранились только эти последние рубежи обороны.
В который раз я был искренне благодарен своему учителю за науку. О, как я страдал и мучился, когда он изводил мой разум постоянными ментальными тренировками, заставляя возводить защиту вокруг моего разума, а затем раз за разом взламывал её. Это было мягко говоря неприятно. Нет, я понимал, что это необходимо, если я хочу сохранить свой разум и свою личность в целости и сохранности. Но как же это было тяжело и больно! Зато теперь я сумел сдержать первый и самый сильный удар, с помощью которого мой неведомый противник пытался проломить мою оборону. А значит, теперь борьба переходила в затяжную стадию, победа в которой зависит от мастерства, воли и запаса маны.