P. S. Исследователи не обратили внимания на одно загадочное обстоятельство одесских событий. Есть сведения, что во время столкновения забастовщиков с полицией у завода Гена 13 июня 1905 года был убит не один, а двое рабочих. «Один из трупов украла полиция, другой рабочие подняли на носилки и с пением „Варшавянки“ понесли по рабочим кварталам» (Календарь русской революции, Изд-во «Шиповник», Птгр., 1917, стр. 156).
Возникает вопрос: зачем понадобилось полиции выкрадывать и скрывать труп второго рабочего? Не разумнее ли предположить, что он был спрятан самими организаторами одесских волнений? По-видимому, именно этот труп и был положен в палатку на Новом молу и выдавался за труп потёмкинского матроса, якобы застреленного старшим офицером броненосца. Не отсюда ли и путаница с фамилией матроса, которого называли то Омельчуком, то Вакулинчуком?
Много написано о митинге около палатки с телом Омельчука-Вакулинчука, но почти ничего не известно о его поспешных похоронах. К счастью, уже упомянутый нами поэт А. Фёдоров по горячим следам написал и о них. Во второй половине дня 15 июня, проходя по гаванской улице, он встретил странную похоронную процессию, поднимавшуюся из Карантинной гавани.
«Запылённые матросы, всего человек восемь-десять, шли за гробом, поставленным на дроги. Некоторые матросы были одеты в матросские куртки, а один из них был в жёлтом замазанном дождевике. Позади этой странной процессии ехала карета, а в ней за стёклами виднелись какие-то совсем чужие этой компании физиономии и опять-таки — матросская куртка».
Нетрудно догадаться, кому принадлежали эти самые «совсем чужие матросам физиономии» — членам всё того же загадочного комитета, которым было поручено организовать и проследить за похоронами псевдопотёмкинца…
Свидетельство С. Орлицкого заставляет нас по-новому взглянуть на воспоминания Корнея Чуковского «1905, июнь», на повесть Катаева «Белеет парус одинокий» и, конечно, на знаменитый кинофильм Эйзенштейна «Броненосец „Потёмкин“»…