Поди опять с Машкой Шошниковой за язык зацепился. Степан хоть и в годах, а Машка молодая, да уж больно ядреная бабёнка. Ни один мужик мимо спокойно пройти не может. Кашеварит Машка щи-борщи на всю бригаду. Так до обеда ещё далеко. Дмитрий кепку на голове поправил и пошёл дальше, «стрельнуть горючки» у мужиков. Наверняка у отца канистра в запасе есть. Идёт парень, кирзовыми сапогами большие комья земли разбивает. Стоп! Кирзовые сапоги – это что вообще за фигня?!
Проснулся Дмитрий в своей постели. Или лучше сказать очнулся. Раздетый до трусов. В голове разом пронеслись события вчерашнего дня: приезд в деревню, неприятный разговор с родителями о Леське, дурацкое сватовство с участием той же самой Леськи. Так что вполне объяснимо, что Дмитрий боялся повернуть голову и посмотреть, а не лежит ли рядом с ним навязанная «невеста».
Он знает про такие случаи не понаслышке. Его лучшего школьного друга Сашку Ярцева так подженили. На одной институтской вечеринке весёлого симпатичного второкурсника, поющего задушевные песни под гитару, сильно напоили. А утром он проснулся в постели с голой девушкой, которая впоследствии объявила своим родителям, что Сашка её изнасиловал, и теперь она беременна от него.
Сашку припёрли к стенке: или женись, или в тюрьму. Так как родители этой продуманной девахи оказались при связях и деньгах, то выбора у парня фактически не было. Правда, потом выяснилось, что бедный Сашка к ней даже не прикасался. Время шло, а живот у молодой супруги не рос.
Вступать в сексуальные отношения с насильственно приобретённой женой Сашка категорически отказался. Снова затащить его в постель и заставить исполнить супружеский долг оказалось непосильной задачей. Потому как Сашка враз поумнел после того случая и в рот ничего крепче минералки не брал.
Учёбу он забросил, пошёл работать грузчиком на овощную базу. Приходил в квартиру, купленную богатыми родителями невесты, поздно, уставший, грязный, пропахший насквозь гнилой картошкой и луком. И как полагается, в доме врага ничего не ел. Вдруг наглая девка снотворное подмешает в еду? Спал, не раздеваясь, в прихожей на коврике. Молодуха вскоре сама отказалась от такого мужа. Кому нужен скучный вонючий полубомж без престижной работы и высшего образования?
И вот тогда, получив свободу в виде развода, Сашка отмылся, привёл себя в порядок, закончил институт, устроился на хорошую работу. Улыбается он теперь, правда, намного реже. Развесёлые песни тем более не поёт. И менять свою вольную холостую жизнь на тиски брачного союза не желает ни при каком раскладе. Предпочитает общаться с девушками лёгкого поведения. У них запросы поскромнее, а объём предоставляемых услуг намного шире.
Часть 4.
Напрасно Дмитрий опасался. Рядом на кровати было пусто. Уже хорошо. Хотя… кто знает, может, всё провернули пока Дмитрий был в отключке. Подложили Леську к нему в постель, предварительно раздев, зафиксировали сие событие несколькими парами глаз (гостей вчера было предостаточно), и всё – готовься парень к семейной жизни!
– Убью, – вполголоса сказал Дмитрий, правда, не уточнив кого именно.
Голова немного гудела, и жутко хотелось пить. Джинсы и футболка, аккуратно сложенные, лежали рядом на стуле. Дмитрий, не спеша, оделся, вышел из спальни. На кухне возле плиты суетилась мать. За столом сидел отец, покуривая сигарету и пуская дым кольцами. Мать поморщилась, махнула рукой перед лицом, прогоняя дым, сказала негромко:
– И когда только научишься курить на улице? Ведь сколько лет тебя об этом прошу!
Мать натянула рукавицу, заглянула в духовку, приоткрыла крышку гусятницы, испускающей умопомрачительный аромат тушёного мяса с овощами. Дмитрий невольно залюбовался идиллией. Мать. Отец. Почти сорок лет вместе – красота! Конечно, от такого семейного счастья он бы не отказался. Но не с Пряниковой!
– Ой, Димочка! Проснулся уже, сынок? – обрадовано воскликнула мать, заметив сына на пороге кухни.
А отец почему-то вздрогнул, поперхнулся дымом, виновато опустил глаза и глухо пробормотал:
– Утро доброе, сын.
– Доброе, – ответил Дмитрий.
За завтраком родители вели себя странно: прятали глаза, на вопросы отвечали уклончиво. Про вчерашнее старались вовсе не заговаривать. Горячее рагу из свинины с овощами было выше всех похвал. Отдав должное наивкуснейшему блюду, Дмитрий вышел на крыльцо, вздохнуть свежего воздуха.
Сладко потянулся. Расправляя плечи и замер. У калитки стояла Леська. Вся такая несчастная, поникшая, полная противоположность вчерашней. Глаза грустные, волосы сосульками, платьице серенькое, галоши старенькие. И курточка древняя. В ней Леська ещё лет десять назад ходила. Не выбрасывать же.