Конечно, полетел он на самом деле не с моста, а со своей кровати, ударился не о валуны, а об пол… А что касается того, блеял ли Гриша по-козлиному, то мама уверяет, что блеял.
Она говорит, что проснулась от этого крика, бросилась к Грише, подхватила его на руки и принялась тормошить:
— Что с тобой, сынка? Не заболел ли ты? Может быть, ты переел за ужином?
Гриша пришел в себя и сказал маме:
— Нет! Ничего я не заболел… Это мне такой страшный сон приснился… Будто стою я на мосту и подходит ко мне козлище… «Скидывай, — говорит, — ранец!» А я ему: «Фиг тебе, а не ранец!» Да как схвачу его за рога, да как запущу прямо в водопад! Он как трахнется об валуны да как закричит: «Бэ-э!»…
Собираясь в школу, Гриша сказал матери:
— Не давай ты мне завтраки… Ты лучше давай мне денег. У нас в школе буфет открыли…
— Хорошо, — сказала мама и дала Грише рубль. — Сдачу, чтоб не потерять, положишь в ранец.
Разбойник был на посту. Он расхаживал по настилу моста, сердито фыркал от нетерпения, отрывал от досок щепки и жевал их прямо с гвоздями. Увидав Гришу, он гневно крикнул: «Бэ-э!» Наверно, это значило: «Ты почему заставляешь меня ждать?»
— Нет у меня, злище-козлище, никаких завтраков! Вот, рубль мамка на завтраки дала!.. — крикнул Гриша и показал козлу рубль.
А тот хоть бы понюхал рубль! Нет! Выхватил он из Гришиных рук целковый и принялся его жевать…
— Отдай! — завопил Гриша на все Заполярье, но козел только рогами в ответ помотал.
— А что он у тебя отнял? — спросил подбежавший Миша.
— Рубль, который мне мама на завтраки дала… — ответил Гриша.
— А зачем ты всяких нахальных козлов рублями кормишь? Их надо за разбой березовой кашей кормить! — сказал Миша, отвел Гришу в сторонку, вооружил его хорошей березовой хворостиной и добавил: — Иди смело прямо на него, а хворостину держи за спиной… Как только он заступит тебе дорогу, так ты и угости его березовой кашей! Мало будет — добавки всыпь… Да не трусь! Скоро пионером будешь…
Гриша так и сделал. Он собрал всю свою храбрость, двинулся на мост и, как только Разбойник преградил ему дорогу, требуя к рублю еще и хлеба с рыбой, огрел его хворостиной. От неожиданности козел даже на задние ноги присел…
После первой же добавки «березовой каши» он бросился со всех ног наутек. На досках настила остался только вконец изжеванный рубль. Гриша поднял его двумя пальцами, поморщился и бросил в водопад: на такой рубль уже ничего нельзя было купить.
Однако Гриша не огорчился — это был последний день, когда он остался без завтрака на большой перемене. Впрочем, Миша поделился с ним по-братски куском пирога с рыбой и рисом.
— На! За храбрость! — сказал он.
Третий подарок
ират оглох потому, что нырял в воду за камнями. А раньше это была очень хорошая белая с черными пятнами охотничья собака. Погубили ее ребята. Они швыряли камни у мельничной плотины и кричали:
— Пират! Возьми!
Пират бросался в воду, нырял — и вот оглох. Оглох он, правда, не совсем. Если он стоял близко от вас, то все слышал, а чуть отбежит — слышит только свист. Таким мне его и подарил мельник дядя Костя.
Это был второй подарок в тот день. Мне исполнилось четырнадцать лет, и утром отец подарил мне настоящее охотничье ружье. Конечно, я не утерпел и немедленно побежал на мельницу показать подарок дяде Косте. Он считался лучшим охотником, и я очень гордился, что он водит со мной знакомство.
— Занятно, — сказал дядя Костя, осматривая подарок. — У меня первое ружье появилось, когда я уже из солдатчины воротился. Давно это было, еще при царе Горохе… Ну, теперь берегись, гуси-лебеди, ближе чем на пять шагов к нам не подлетай!
— На пять… — обиделся я. — А помните, я из вашего ружья чирка подбил? Что же, там пять шагов было?
— Да то ж само ружье убило.
— «Само»!.. А целился-то я!
— Ну не серчай, не серчай! — засмеялся дядя Костя. — Я пошутил. Ты у нас стрелок первый на всю округу!.. Постой, а как же ты будешь охотиться без собаки? Охотник без собаки — все равно что мельница без воды.
— А я буду Пирата брать. Вы разрешите?
Дядя Костя как будто даже обрадовался:
— Правильно! Забирай собаку, забирай. Это будет тебе подарок от меня. Забирай, пока ребята его совсем не испортили. Ну, по рукам?
Дядя Костя положил на свою широченную ладонь полу пиджака, а я хлопнул по ней так, что полетела мучная пыль.