Но Мариус и не искал денег. Циник и прагматик, он не был верным мужем, но прекрасно понимал, что не стоит устраивать дома войны и таился, не позволяя Франсуазе знать свои похождения. Недолгое время спустя после брака, Мариус крепко привязался к ней, и привязался именно по-дружески, радуясь своему удачному выбору.
Она оказалась тихой, но имела слово. С ней не было скучно, она много читала и могла поговорить о самых разных вещах или рассказать какую-нибудь историю. Её ум не был заточен блестящим орудием, но имел определенную остроту, позволяющую даже беззлобно подшутить…Мариус чувствовал себя при опоре и даже тогда, когда у Франсуазы вдруг с кончиков пальцев сорвалась тонкая магическая нить, обнажая истинную её суть, не испугался и лишь спросил:
-Почему ты не сказала раньше?
-Отец запретил, - еле слышно призналась Франсуаза.
-Боялся, что я тебя отправлю назад к нему? – угадал Мариус и хмыкнул. – Обойдётся! Ты училась?
-Только сама, немного, - Франсуазе заступничество было приятно. К тому же. Оно было не от слуги, а от её мужа! И пусть об этом заступничестве ей даже было некому рассказать, она была счастлива.
-Не дело, - нахмурился Мариус, а на следующее утро пришёл давний его знакомый, задолжавший когда-то Мариусу услугу и принялся учить Франсуазу.
Конечно, он не мог научить её великим делам, но… впервые с даром, который был пришёл как будто бы из ниоткуда, работали!
Франсуазе кружило голову от счастья и даже мрачная фигура отца, занимавшая ещё свой пост при дворе, попадавшаяся ей постоянно, словно бы нарочно, более не пугала её – так велико было счастье!
И вскоре Франсуаза направила все свои не самые великие способности на исцеление.
***
Странная вещь время. Каждый день понятен и отчётлив, а всё вместе – непроницаемое полотно из каких-то лиц и событий, чем-то одинаковых. И как тут не потеряешься в именах, титулах и датах? Легко заблудиться!
У Франсуазы всё такая же тихая жизнь. Её супруг понемногу прибавляет в должности, поднимается медленно, как бы рывками, но не слишком высоко, чтобы не упасть. Отец Франсуазы – старший из Понту, сошёл уже в могилу, так и не простив дочь за сам факт рождения…
Что делать? Франсуаза помолилась за покой его души, и выдержала пост под изумлением Мариуса:
-Он того стоит?
-Он мой отец, - напомнила она мужу и тот, вздохнув, из солидарности и дружественности, в которую окончательно перешли их отношения, перешёл тоже на пост.
А Клод, выращенный ныне покойным отцом в полной уверенности того, что он самый лучший, самый долгожданный и самый заслуживающий, вдруг столкнулся с реальностью. В самом деле, он унаследовал всё от Понту, за исключением малой доли, законом отведенной Франсуазе. Но Франсуаза не претендовала на эту долю, и Клод решил, что если ей не надо, то он заберет. Ему нужнее, его никто не содержит.
Но устроиться в жизни пришлось. Оказалось, что если не заниматься поместьями, то доход из них утекает быстрее воды. А если заниматься, то…всё равно тяжело, мрачно, да и устаёшь думать о деньгах.
И тут ему предложили должность его отца. Должность маленькую, нужную, но заменяемую. Однако ему не только предложили, его и взяли с готовностью. Жизнь пошла своим чередом. При дворе Клод быстро забыл все свои печали, и, не желая тратить молодость на работу, одинаково скучную и серую, но нужную, принялся прожигать жизнь.
Романы, от которых отошел Мариус, перешли к Клоду. Страсть к женщинам как к трофеям, захватила его всецело, поглотила полностью, и несколько раз уже, казалось, близка расправа от отцов-мужей-братьев над Клодом Понту, но счастливое провидение спасало его.
-Ты родился под счастливой звездой! – счастливо сообщали ему, когда Клода не только вдруг не выгоняли после очередной проверки его деятельности, но выписывали ему дополнительное жалование или повышение – маленькое, почти что незаметное, но повышение. И Клод, сам пораженный своей удачливостью, лишь хохотал:
-Ну а то! Я же Понту!
***
Гроза пришла неожиданно. Тени тенями, удачливость удачливостью, а вползают, вползают непрошенные враги и шепоты. И когда этот шёпот дошел впервые до Клода, он даже усмехнулся:
-Завидуют!
Но он быстро заметил, что эта зависть имеет какой-то другой, насмешливый оттенок. И, прислушавшись внимательно, услышал вдруг такое:
-Повышение! Ещё бы, с такой-то сестрой!
Он даже не сразу понял, что за сестра – так далёк он был от жизни Франсуазы. Но, услышав, пришёл в бешенство. Франсуаза? Его, Клода Понту, заслуги, приписывают Франсуазе?!