- Ваша милость, ваша милость, вас опять этот священник к себе зазывает. - Примчался тощий дворецкий. Не знаю, что с ними не так, но толстых дворецких я тут не видел, то ли недокармливают их то ли болеют чем-то, но все как один шваброобразной натуры и с самым противным голосом в округе.
Блин давно бы выгнал, но как работник он золото. Успевает везде, помнит всё, контролирует всех, этикет прописан в генном коде, геральдику выучил раньше, чем начал говорить, и при этом не прошибаем, как фундамент замка. Честное слово, его даже магия не берёт! Я тут его как-то молнией по пьяни жахнул, так он только глаза выпучил, встопорщенные волосы пригладил и дымя как погашенная свечка зачитал мне лекцию о неподобающем поведении в обществе и общем вреде алкоголя в таких количествах! Прятаться от него бесполезно, уже пробовал, так что я только в очередной раз вздохнул и обратился во внимание.
- Ну что там ещё Кери-дор. - Нет правда его именно так и зовут.
- Вода не святится, ваша милость.
- У священника? Он там на больничный забилютенил, что ли?
- Как можно ваша милость, здоров как бык, и добросовестно освятил воду с источника к праздникам.
- Ну и что там без меня не святится?
- Без вашего ритуала, ваша милость, вода не светится. Народ говорит у священника халтура получается и просит вашу милость подсуетится.
- Да они охренели там в конце концов что ли! - Меня просто распирало от возмущения и смеха. - Мало того, что без меня уже детей крестить не начинают, спасибо болтливой прислуге, так еще и вода без меня теперь не святится! - Вот не знаю плакать, смеяться или матерится? Хотя матерится, пожалуй, не стоит, итак уже местный, фольклорный загиб, моими стараниями, на всё королевство прославился. Купцы ко мне без ежедневника уже не ходят, в надежде записать, что-нибудь новенькое.
- Ваша милость, пожалейте священника, у него и так от былой репутации ничего не осталось, сходите в храм пока Отец Алексий очередной запон в лоскуты не издёргал. -
Так, чую храмовника надо спасать, ну что-ж придется сегодня проповедь толкнуть с трибуны, пока подданные в корень не охамели. Нет ну надо-же вода у них не святится!
Накинув парадную рясу и рубиновый крест на грудь, я рванул в церковь, наводить религиозный порядок в голове прихожан и надо вам сказать товарищи, с успехом.
Сперва я по-отечески обнял издёрганного священника, вручил ему пол-литра экспериментального коньячного спирта и отправил в келью причащаться, а затем вдохновенно толкнул народу, сорокаминутную проповедь о сдержанности и смирении, крепости веры и чистоте помыслов.
- И если мать вашу, вы мне тут еще раз святого отца недоверием обидите, я вам персонально устрою райскую жизнь, лично выпорю каждого на конюшне всем, что под руку попадётся! - После чего честно освятил воду заставив её переливаться тревожными всполохами красного цвета и лично оросил ею каждого, благословляя на трудовые подвиги и свершения притихший народ. В общем прихожане прониклись и еще неделю сверкали огненным заревом на всю деревню пугая соседей и домашних животных, при этом, пахали как кони и не уставали вообще! Зато священника зауважали, как никогда, ему просто в рот заглядывали, щедро жертвовали церкви и не перечили более не в чем.
Жалко было только нежданчиком приехавшего инквизитора. Он как обычно приехал затарится вином, рассказать последние слухи и новости, ну и справится, что нового у нас и слушая мою эмоциональную историю, ржал как молодая лошадь и в итоге неудачно брякнулся со стула, выбив руку из плеча. Я впервые видел, как человек плачет и смеётся одновременно и ведь даже не помог никто, крестоносцы рыдали от смеха рядом. Так и пришлось оказывать первую помощь его святейшеству самостоятельно и даже тяпнуть его в профилактических целях и здоровья для.
Уезжал инквизитор с рукой на перевязи, но в прекрасном настроении, предчувствуя как расскажет эту историю, на ближайшем собрании святейшего синода.
К зиме суета немного притихла. Купцы активно везли в баронство товар, обещая грандиозную ярмарку на праздник урожая с новомодными скидками по сезону. Приехали музыканты и скоморохи, развлекать уставший народ и позволяя ему тратить честно заработанные за год деньги. А я ходил и улыбался.
Всё пока складывалось хорошо и даже многочисленные проблемы не портили настроение. За полгода баронство ожило и зашевелилось, у людей появились деньги, меня все любили и уважали, церковь теперь мне, как мать родная и я её верное дитя, причем в сане. Конечно здорово похудела казна, но это вынужденные траты, обещающие неплохую прибыль в итоге. Деревни росли, особенно подгорная и не только благодаря естественному приросту, Немало новых людей пришло со стороны, и не людей тоже.