– Тогда идем!
Захожу, а точнее влетаю в аудиторию буквально за пару минут до звонка к началу занятия. Андрей Геннадьевич уже восседает за своим столом и со строгим видом следит за секундной стрелкой на больших круглых часах, что красуются прямо над учебной интерактивной доской. Взгляды всех студентов в аудитории невольно цепляются за ту же стрелку, что издает жуткий, грохочущий “тик”. Мне кажется, что все даже моргают сейчас в ей в такт.
Пользуясь тем, что все, включая преподавателя, “ужасно” заняты отсчетом секунд до начала пары и гаданием на тему кто же сегодня будет тем самым “опоздуном”, которого отчитает Сипайлов при всех однокурсниках, я, тихо прошмыгнув на заднюю парту, бухаюсь на скамью в самом углу аудитории. Повезло, что лекция проходит для всего потока первокурсников и народу в помещении битком, потому на меня особо никто внимания и не обращает. Удобно устроившись на своем месте, я достаю учебник и тетрадь по нужному предмету и начинаю пролистывать материал, пройденный на прошлой лекции, ведь именно опросу Андрей Геннадьевич посвящал почти всю первую половину пары. Я хоть и готовилась, но все же пока еще тряслась, как трусливый кролик, когда меня вызывали к доске и заваливали вопросами при таком количестве студентов. Ну я ни разу не публичный человек и такое скопление людей в одном месте меня всегда напрягает.
От штудирования собственных “каракуль” в тетради, а почерк у меня был, что называется, “как курица лапой”, меня отвлекает невероятный аромат свежесваренного кофе и какой-то потрясающей теплой выпечки. Во рту в один миг скапливается слюна, ведь позавтракать я так и не успела, потратив драгоценное время на сон и споры с моими “няньками”. Ну или “сопровождающими”, как они представились. Желудок жалобно урчит, будто специально выбрав момент, когда в аудитории воцарилась абсолютная тишина. От зависти тому, кто собирается все это сейчас, съесть я просто схожу с ума. Ерзая на не самой удобной и жесткой для моей пятой точки скамье, я стараюсь не оборачиваться в поисках того счастливчика, что уплетает выпечку, запивая кофе, аромат которого, кажется, распространился уже на всю аудитории. Даже Сипайлов начал сканировать аудиторию в поисках коварного наглеца, дразнящего всех присутствующих.
Внезапно, будто по волшебству, передо мной на столе материализуется бумажный стакан и крафтовый пакет с отличительным знаком известной в округе кофейни “Буланже”, что славится своими потрясающе вкусными круассанами. Я аж подскакиваю на месте от столь неожиданного “подарка”. К слову, даритель, судя по звукам сбоку, также усаживается рядом со мной. И каково же мое удивление, когда, повернувшись к своему внезапному соседу, я вижу ослепительную улыбку того, кого вот совершенно не ожидала здесь увидеть.
– Ты здесь откуда? – в шоке смотрю на Сережу, который не скрывает своего довольства.
– Раз ты не можешь пойти в кафе и выпить кофе, значит, кофе придет к тебе! Ну, а я типа курьер! – и снова улыбается так, что не улыбнуться в ответ просто невозможно. – Так что, прошу! – и пододвигает мне кофе с круассаном.
– Спасибо, – тихо мямлю в ответ и со счастливой улыбкой и вновь заурчавшим желудком вгрызаюсь в теплую выпечку. – М-м-м, с шоколадом, – от восторга прикрываю глаза и издаю звук, похожий на стон.
– Эм-м-м, Лер… Я бы на твоем месте так не делал…
Открыв глаза, замечаю, что Сережа странно смотрит на меня. В его глазах уже не лукавый блеск, а иной. Жадный, голодный. Да и весь он как-то подобрался и стал похожим на хищника, голос приобрел некую томную хрипотцу, которая бьет по моим чувствительным нервам просто наотмашь. А затем я, как в замедленной съемке, наблюдаю, как его лицо становится все ближе и ближе к моему. И вот я уже, кажется, ощущаю тепло его дыхания на своих губах. Понимаю, что происходит сейчас между нами что-то такое, что невозможно описать словами. Нужно только чувствовать. И я чувствую… И продолжаю неотрывно смотреть в его невероятные серые, будто расплавленное серебро, глаза, затаив дыхание.
Дальше взрыв… Эмоций… Ощущений… Все потому, что Сережа, все также глядя мне в глаза, лижет языком мою нижнюю губу, практически в самом углу рта. Вот так просто берет и лижет!
– Прости, – хрипит, чуть отстранившись, – не удержался. И у тебя там шоколад… был…
Не удержался он!
Не удержался!
Вот так вот просто все у него! Сквозь меня тут разряд в двести двадцать вольт пролетел от впервые испытанных подобных ощущений, а он сидит, смотрит на меня и едва заметно улыбается. Даже не так. Скалится.
Не удержался!
Блин, вроде и злиться на него нужно, что так нагло и бесцеремонно ворвался в мое личное пространство. Но, с другой стороны, это было так приятно. До невозможности приятно. До сих пор по телу пробегаются нервные мурашки, а вся моя сущность кричит “Еще!!!”. И да, я хочу еще! Еще разочек почувствовать прикосновение его наглых, ухмыляющихся, но таких теплых и нежных губ. Я не успела сполна насладиться этим прикосновением.