И меня все устраивало. До определенного времени. Точнее, до определенной девушки.
Сейчас я, устроившись между разведенных ножек хрупкой, нежной девочки, именно девочки, что стыдливо пытается прикрыть свою наготу своими дрожащими от волнения ладонями, понимаю как же сильно я ошибался, трахая только опытных девиц. А, может, наоборот, оно того стоило? Ведь именно сейчас, когда мне есть с чем сравнивать, я могу с уверенностью сказать, что вот оно – настоящее кайфовое ощущение, когда именно я тот самый, кому моя скромняжка доверилась и позволила то, что не позволяла никому до меня. И я реально счастливчик!
Лера очень чувственная и эмоциональная малышка. Такая, что любая эмоция написана на ее раскрасневшемся личике. И я, как голодный зверь, яростно жру каждую эмоцию, что она выдает. Я чуть не кончаю в штаны, когда впервые провожу языком по сочащейся сердцевине, проникая между розовыми, чуть припухшими от возбуждения складочками.
Блядь, разве можно быть такой красивой даже здесь?! Сука, с ума сойти можно!
Ее тихие, но такие порочные стоны запускают неконтролируемую волну жара, которая прошивает от копчика до затылка, разгоняя возбуждение по венам. Хочется немедленно стянуть с себя штаны с бельем, что доставляют адский дискомфорт, не выпуская на свободу стоящий колом член, и ворваться наконец в желанное тело. У меня никогда не было девственниц. Но сейчас я чувствую себя гребанным извращенцем, потому что мозг не покидает мысль, что я хочу! Хочу ее крови! Легких, но ярких алых мазков на члене, на ее и своих бедрах, на белых простынях…
Блядь, может, я реально изврат?
Снова провожу языком по складкам, ловя дрожь хрупкого тела. Член ноет и ломит в штанах. Никогда в жизни так не хотел ни одну девушку. Ни разу! Только Леру. Она своими гортанными, слегка рычащими, глубокими стонами, так похожими на урчание маленькой кошечки, выбивает дух и полностью отключает разум. И я уже готов сорваться, нарушить свои обещания, данные Лере, погрузиться в тугую, горячую тесноту, разорвав тонкую преграду. А потом вымаливать прощение, доставляя ей удовольствие…
От шага в безумие меня “спасает” звонок в дверь.
Сука!!!
А-а-а!!! Я уже заранее ненавижу того, кто сейчас нас прервал, потому что Лера дергается, пугается и пытается, прикрывшись простыней, отползти от меня. Глазища на пол лица, дрожит, но уже не от того наслаждения, что я дарил ей языком, а от смущения.
– Тише, – хриплю, поднимаясь выше вдоль ее тела, – ну и чего ты так испугалась?
– Там… там звонят, – в панике шепчет моя малышка. Понимаю, что ее жестко кроет от новых впечатлений и ощущений. Да ее и выдернули так резко из сладкой неги.
– И что? Это наша пицца, наверное, – собрав в кулак всю волю, стараюсь говорить спокойно, чтобы не напугать Леру, хотя самого аж потряхивает от нетерпения, возбуждения и ярости, что нас так бесцеремонно прервали. – Пойду открою.
– Сереж… – жалобно сводит брови домиком и хватается за мою руку.
– Вернусь через две минуты, – подмигиваю ей, – и продолжим! Засекай! – демонстративно облизываю свои губы, собирая с них остатки ее вкуса, и выхожу из комнаты, прикрыв дверь.
Кто бы знал, каких усилий мне стоит оторваться сейчас от Леры, потому что, мне кажется, что она сейчас себя накрутит по полной и закроется от меня. А виноват в этом кто? Правильно! Доставщик пиццы. Но не убивать же его теперь, несмотря на то, что очень даже хочется.
Подхожу к дверям и, не глядя в глазок, толкаю тяжелое полотно, чуть не прибив им курьера. Естественно, случайно… Или не очень…
– Чувак, мне кажется или я не вовремя? – еще и ухмыляется засранец, глядя на мой не совсем сейчас адекватный вид. Затем курьер резко меняется в лице, понимая, что шутка не “зашла”, немного пятится назад, опасливо поглядывая на мои топорщащиеся в области паха штаны. Да, я бы тоже на его месте испугался. Там такой стояк, что удивляюсь, как дым не идет. – Соррян, брат, но ты сам пиццу заказал на это время.
– Да, лопухнулся, – соглашаюсь, постепенно расслабляясь. Пацан реально нормальный, да еще и с чувством юмора. – Давай сюда шустрее и сваливай уже! – протягиваю ему купюру, которая не только покрывает стоимость пиццы, но и чаевыми порадует. – Это за скорость исчезновения отсюда!
Чувак понятливо ржет и, отсалютовав, разворачивается и скрывается в лифте.