– О, Боже, Сере-е-ж-жа, – стонет в голос, дрожа от удовольствия. По ее телу бегут мурашки, ловлю их языком. – Ты такой пошля-я-як…
– Да, и тебе это нравится. Как и мой член, на который ты, кстати, сейчас сама насаживаешься! М-м-м…
– А-а-ах, еще, пожалуйста, еще…
Понимаю, что Лера вошла во вкус и одних лишь нежностей ей уже мало. Значит, попробуем немного пожестче.
Под разочарованный стон покидаю ее тело. Но не успевает Лера даже пикнуть, как я уже переворачиваю ее на живот и, шустро подложив под нее подушку, ставлю ее на четвереньки, надавив на лопатки.
– Прогнись еще чуть-чуть, – устроившись позади, развожу пошире ее ноги и без предупреждения снова врываюсь одним жестким толчком внутрь. Лера вскрикивает, но этот крик переходит в тягучий стон. – Да, вот так “еще” ты хотела? – еще рывок. Ускоряюсь. – Так?
– Да-да-да! – возбужденно частит моя ненасытная малышка.
– Нравится, когда тебя “раком” трахаю? Нравится давать мне вот так? – вдалбливаюсь в желанное тело с какой-то невероятной просто силой и скоростью, кайфуя от каждого движения. Поверить не могу, что Лера оказалась не только невероятно чувственной, но и полностью подходящей под мой темперамент. Ведь я сейчас даже не сдерживаюсь. Трахаю ее так жестко, как мне хотелось с самого начала. Как я привык делать это и получать от этого дикого темпа ни с чем не сравнимое удовольствие. Она же уже даже не стонет, а тихо поскуливает от наслаждения. Стенки ее влагалища начинают пульсировать. Не сбавляя темпа, наматываю ее длинные шелковистые волосы на кулак, чуть тяну на себя, давая знак, что ей нужно приподняться. Как только она делает это, перехватываю под грудью и трахаю ее так, что от места соединения наших тел разлетаются капли ее смазки и соков. Спустя мгновение, спальню оглушает крик Леры. Малышка дрожит и так красиво кончает, что мне хочется отпустить себя и последовать за ней. Но я держусь. Сжав зубы и прикусив изнутри щеку, чтобы боль хоть немного отрезвила меня, толкаюсь глубже и глубже, продлевая ее удовольствие, от чего Лера кончает во второй раз практически сразу. Здесь я уже не выдерживаю. Выхожу из горячей, текущей и все еще сокращающейся дырочки, раскрасневшейся от трения и полученного удовольствия, чуть толкаю вперед все еще дрожащую Леру, она вновь падает на четвереньки. Делаю пару движений рукой по стволу и с диким ревом кончаю на ее упругую попку, заливая нежную кожу на ягодицах и заднюю дырочку своей спермой. Смотрится все это просто крышесносно! Настолько, что волна удовольствия, только отступив, накатывает снова. Понимаю, что мне достаточно лишь нескольких движений и я снова кончу, но лезть сейчас в Леру членом – это риск, что она забеременеет, а ей пока рано об этом думать. Как и мне, собственно. Спасибо моему поплывшему мозгу, что даже в такие моменты он все еще умеет думать.
Поворачиваю абсолютно безвольную малышку на спину, падаю между ее ног и трусь головкой члена о ее мокрые, скользкие от смазки складочки и клитор, чуть сжимая их пальцами, чтобы было потеснее. Леру колотит в очередном оргазме. Она раскрывает рот в беззвучном крике, глядя на это, я представляю, как она этими губками будет насасывать мой член и спустя мгновение улетаю следом за ней, забрызгивая на этот раз ее ошеломительную грудь и животик. Падаю на нее, но так, чтобы не придавить. Приходится держать вес на руках, но я не готов сейчас шевелиться, чтобы даже просто сменить положение.
Все, я в ауте!
Официально заявляю, что помешался на этой девочке!
Собрав последние силы, все же поворачиваюсь, ложусь на спину, полностью затягивая свою красавицу на себя, накрываю нас простыней. Надо бы передохнуть…
– И можно еще разочек, – заканчиваю свою мысль вслух, отчего Лера дергается в моих объятиях.
– Нет, не смей! У меня нет больше сил! У меня там все горит! – жалобно стонет. – Ты меня сотрешь, нафиг!
– Ладно, – укладываю ее обратно, не позволяя отстраниться от меня, – сегодня, так и быть, больше не трону. Но только сегодня! – заявляю строго.
– И на том спасибо, – то есть сил трахаться у нее нет, а язвить – есть?
Смешная она такая, когда пытается показывать свои коготки. Нет, я понимаю и прекрасно вижу, что характер у нее тот еще… Помню, как она с тем обдолбышем в клубе разговаривала. Но со мной она совсем другая. Мягкая и податливая. Нежная и ранимая.
Кстати, о ранимости. Я так и не выяснил, кто ее обидел и почему Лера плакала. Надо бы узнать. Но готова ли она сейчас к разговору?