Но мне некому было ответить. Уайетт был уже снаружи.
Я знала, что он в любом случае не ответил бы. Это была его цель — мучить меня. Наша игра вышла на новый уровень.
Это означало, что мне не следовало позволять ему снова загонять меня в угол. Теперь, когда эта рациональная мысль снова появилась в моём неудовлетворённом мозгу, я знала, что не могу позволить ему этого. Но самое главное, я знала, что не смогу отказаться, если это снова случится. По крайней мере, в теперешнем моём состоянии. Я не смогла бы оттолкнуть его. Или отказать ему в том, чего он хотел.
Или убедить себя в том, что это было не то, чего я хочу.
Потому что я хотела этого.
О, Господи, как же я этого хотела.
К счастью, мне не пришлось отказываться от своих прекрасных планов и безрассудно бросаться на него, так как мои коллеги уже начали заходить в кухню. Мы тут же начали подготавливать продукты на вечер, после того как вытерпели утреннюю встречу и традиционную зажигательную речь Уайетта. Он с тем же успехом мог просто поглядеть нам в глаза и сказать:
— Не облажайтесь.
Я знала, что он считал, что мотивировал нас, но в действительности у него только получалось внушать страх, что он убьёт нас, если мы что-нибудь испортим.
Именно такое ощущение он оставлял после того, как в течение часа упивался своей властью. Но поскольку его тело совсем ещё недавно было прижато к моему, я была слишком занята тем, чтобы отойти от этого невероятного чувства, поэтому меня мало волновало, что будет, если пережарить филе-миньон. Хотя остальную часть команды мне было жалко.
К тому моменту, как мы с Диллон пошли на перерыв перед самым открытием, я была уже потная, обескураженная и дико заведённая.
— Ты сегодня как будто... не в себе. С тобой всё в порядке? — спросила она, когда мы вышли на прохладный весенний воздух. Деревья на площади только начали распускаться, и зелёные и белые мазки украшали кирпичные и каменные фасады. Солнце согревало мои руки и покрытую банданой голову, что немного успокоило мои расшатанные нервы и вывело меня из моего дикого замешательства. В этот прекрасный день хотелось положить на землю покрывало и заснуть на нём.
Но больше всего мне хотелось забыть об этой странной энергии между Уайеттом и мной. О едва заметном поцелуе. Об ощущении его.
О том, как я назвала его "шефом". И дело было не в том, что он был моим боссом. Слово сорвалось с моих губ как подарок. Как подношение. Поклонение.
Я повернулась к Диллон и начала обдумывать, что рассказать ей.
— Вера разрешила мне готовить с ней в "Сарите" по воскресеньям. Она... готовит меня себе на смену.
Диллон раскрыла рот, и я не могла не засмеяться, увидев её шокированное выражение лица.
— Да ладно!
Я кивнула, радостная улыбка появилась на моём лице.
— Я знаю! Это безумие. Но это так на неё похоже.
— И как давно это продолжается?
Я пожала плечами, вспомнив о своём вдохновляющем вечере, когда я обслуживала столики.
— Я была там только один раз. Я пойду опять на этой неделе.
Несколько наших коллег вышли из дверей и направились за здание, чтобы покурить. Диллон наклонилась вперёд и понизила голос:
— А Эзра знает?
— Нет, — призналась я. — Это целиком и полностью идея Веры. Я даже не уверена, что Киллиан знает.
Её брови сошлись на переносице.
— Он должен знать. Весь персонал "Сариты" знает. Сомневаюсь, что они смогли бы сохранить это в секрете.
— Я не знаю, что им известно. Вера сказала, что они будут рады сохранить наш секрет, потому что они готовы сделать всё, чтобы избежать второго Хуана Карло. А ещё, я уверена, что их пугает Киллиан.
Диллон кивнула.
— Так и должно быть.
— Хотя я не боюсь того, что он узнает. Я надеюсь скрыть это от Эзры, по крайней мере, до тех пор, пока я уверенно не смогу претендовать на эту должность. Вера пообещала привести меня в форму. В прошлое воскресение она заставила меня разносить заказы, чтобы я могла познакомиться с едой. Она, вероятно, заставит меня мыть столы на этой неделе, чтобы я по-настоящему познакомилась с душой "Сариты".
Диллон засмеялась, услышав мой саркастический ответ.
— Нет, не заставит.
— Заставит. Готова поклясться.
— Это как в том фильме «Парень-каратист»!
Я фыркнула.
— Я то же самое сказала.
— И всё же это прекрасно. Ты точно должна получить эту работу, — её лицо помрачнело. — А я застряну здесь. Одна. И буду работать на этого дьявола. В то время как все мои друзья управляют своими ресторанами.
— Да, но не навсегда, — напомнила я ей. — Плюс, нет никаких гарантий, что я вообще получу "Сариту". Эзра никогда раньше не нанимал женщину на должность шеф-повара. Я первая женщина су-шеф в гареме, и то это случилось само собой, потому что я была следующая по статусу.
— Неправда, — запротестовала она. — Ты заслуживаешь эту должность. Именно Киллиан назначил тебя. Даже Уайетт не смог бы это отрицать, — она обхватила себя руками и посмотрела на свои ноги. — Я не думаю, что Эзра намеренно нанимает только мужчин. К сожалению, я думаю, что среди мужчин больше выбора.
Это была правда. Женщины были в меньшинстве на хороших кухнях, и часть их оставляла свою работу ради семьи. Рабочее расписание было просто ужасным, если появлялись дети. Из-за этого женщинам приходилось ещё сильнее бороться, чтобы преуспеть в этой и без того убийственной индустрии.
— Ты, вероятно, права, — согласилась я с ней. — Но это не помогает мне меньше бояться собеседования.
Она сжала губы и нахмурилась.
— Если что, я не думаю, что твой брат сексист.
И это была правда. Может быть, я по наивности и не знала, что на его кухнях доминируют мужчины. Но насколько я могла судить, Эзра одинаково презирал людей обоего пола. Он может и был далёк от дискриминации, но он был снобом.
— Вера! — выпалила Диллон, указывая пальцем в воздух.
Я мигнула, удивившись резкой смене её настроения.
— Что?
— Он как-то предложил "Бьянку" Вере!
Это было для меня новостью — у меня чуть челюсть не отвалилась.
— Что он сделал?
Диллон махнула куда-то в сторону, где когда-то стоял вагончик с едой.
— Когда у неё была "Гурманка", и он переживал всю эту драму с "Бьянкой", он предложил ей стать шеф-поваром. Но она отказала ему из-за Киллиана и "Соли".
В моей душе забрезжила надежда, зародив ещё одну надежду и ещё одну, и в конце туннеля начал появляться свет.
— Это хорошая новость.
— Да?
Мы помолчали в течение нескольких секунд, после чего я сказала в полном недоумении:
— Не могу поверить, что она отказала ему.
Диллон округлила глаза.
— И я! Я думаю, она хотела работать только с Киллианом.
Никто из нас не понимал такую любовь. Любовь, которая порождала желание работать вместе.
Я подумала про Уайетта. Не то, чтобы я его любила. Или он мог мне понравиться. Но этот сексуальный поцелуй поселил его у меня в голове, и было невозможно не сравнивать его с Киллианом.