Она подошла к оконцу и выглянула в сад, за которым виднелись конюшни.
– Лорена плохо разбирается в цифрах. Вероятно, она не знает, что должна делиться доходами. Она же привыкла, что вся эта огромная сумма находится в ее руках.
– В таком случае я буду вынужден вывести ее из этого заблуждения. Хотя уверен, что Лорена – крепкий орешек. – Берк подошел к Кэтрин. – А тем временем у вас появится возможность уехать отсюда. Зажить собственным домом.
Неужели он проник в ее мысли и узнал планы? Кэтрин чувствовала себя подавленной, испуганной.
– Я вполне довольна жизнью здесь.
– В самом деле? Да у вас не остается и минуты для себя. Вы тратите часы на кухне, готовя еду, как служанка. И слишком часто не обедаете с семьей. Я бы сказал, что вы во власти мадам Наполеон и ее близнецов-лейтенантов.
Кэтрин, услышав насмешливое сравнение, не сдержалась и фыркнула. Затем, пытаясь быть серьезной, заметила:
– Вам следовало бы проявить немного уважения к женщине, у которой вы в гостях.
– Я не верю, что всегда надо делать то, что следует. – Он оперся плечом о стену и, склонив голову набок, изучающе смотрел на нее. – Однако вам следует делать это почаще.
– Делать что?
– Улыбаться. – Берк сжал ее пальцы. – День только что начался. Позвольте мне увезти вас подальше от всего этого. Мы поедем кататься.
Кэтрин представила, как сидит рядом с ним в фаэтоне, ветер играет ее волосами, солнце согревает кожу. Она неохотно отказалась:
– У меня много работы.
– Не портите удовольствия. Все здесь будет на месте, когда вы вернетесь. А теперь пойдемте.
Она еще не приняла решения, а он уже вел ее к двери. Зеленые искорки поблескивали в его глазах. Упавшая на лоб прядь придавала мальчишеский вид. Очаровательный изгиб губ притягивал. Кэтрин понимала, почему женщины обожают Гришема.
Много женщин, и более интересных, чем она.
В дверях Кэтрин остановилась.
– Нет. Я остаюсь. И это решено.
Его обаятельная улыбка исчезла. Он приподнял темную бровь:
– И я не смогу изменить ваше решение?
– Нет.
– А, ладно. Не думаю, что могу заставить вас наслаждаться жизнью.
С явным сожалением он провел пальцем по ее губам, повернулся и исчез за дверью судомойни.
Кэтрин постояла в кладовке, вдыхая пропитанный паром воздух, и только бульканье в горшке нарушало наступившую тишину. От его прикосновения губы горели, как от поцелуя. В прошлом она однажды совершила ошибку, доверившись негодяю. Но больше не совершит.
И все же Кэтрин жалела, что не поехала с ним.
Берк был пьян.
Он сделал еще глоток из своего стакана и поморщился, когда джин обжег горло. Это был дешевый отвратительный напиток. Но местный паб не предоставлял большого выбора, и, чтобы напиться, надо было выпить слишком много эля.
Берк прислонил спинку стула к стене и затуманенным взглядом обвел маленькую пивную «Лисы и гончей». В воздухе стоял табачный дым. Пять столов были заняты фермерами и пастухами. Они поглядывали на Гришема и тихо переговаривались, без сомнения, удивляясь, что привело благородного разодетого джентльмена в убогую пивную.
Им никогда не догадаться.
Берку надо было уйти подальше от Сноу-Мэнор. Подальше от женщины, мысли о которой не покидали его. Подальше от своего все возраставшего желания овладеть женой умершего друга. От единственной женщины, не поддающейся его чарам.
– Добрый день, сэр. Все столы заняты. Вы не против, если я присоединюсь к вам?
У стола стоял незнакомый человек. На его обветренном смуглом морщинистом лице ярко светились синие глаза. На нем были нанковые панталоны, темный сюртук и старомодный галстук. Незнакомец производил впечатление джентльмена, которому не повезло в жизни.
Предпочитая любую компанию своему одиночеству, Берк указал на свободный стул:
– Располагайтесь.
– Очень любезно с вашей стороны, сэр. – Человек сел, прислонив к столу трость с набалдашником из слоновой кости, и пристально посмотрел на своего соседа. – Или я должен сказать… «милорд»?
– Достаточно «Торнуолд».
Мужчина протянул Берку руку.
– Здравствуйте, Торнуолд. Мое имя Эзикиел Ньюберри. Я впервые в этих местах. Путешественник, любуюсь видами. А вы?
Берк подумал, какое помешательство ума, заставило его пригласить этого болтливого человека за свой стол. Должно быть, эта дрянь, которую он пил.
– Я в гостях у друга.
– Уж не в гостях ли у Сноу? Ходят слухи, что они принимают знатного гостя. – Ньюберри смущенно рассмеялся. – Не то чтобы я любил слушать сплетни, понимаете ли. Я случайно услышал об этом.
Эзикиел Ньюберри говорил со странным, не поддающимся определению акцентом. В одурманенной джином голове Берка мелькнула беспокойная мысль, но он отбросил ее.
– Действительно, я остановился у Сноу.
– Вот как! Вам страшно повезло. Жить совсем рядом с такой красивой леди, к тому же вдовой.
Кэтрин! От одного упоминания о ней у Гришема защемило в груди. Он не смог удержаться и спросил:
– Вы ее знаете? Где вы ее видели?
– Да в церкви в прошлое, воскресенье. Какой милый ангел, я даже не надеялся увидеть такую. А прижаться к ее губам было бы просто райским наслаждением.
Похотливый старый ублюдок. Берка охватило желание перегнуться через стол и придушить Ньюберри. Проклятие! Неужели все мужчины в округе охотятся за Кэтрин?
Берк прикончил остатки джина. Она могла бы влюбиться в одного из них. Выйти замуж. Родить детей.
– Да, она вошла в мое сердце, – вздохнул Ньюберри. – Как я понял, она через несколько дней устраивает праздник. Самая моя заветная мечта – присутствовать на нем и хотя бы разок потанцевать с ней. Конечно, проезжему страннику нечего и надеяться на такую честь.
Этот скользкий незнакомец добивался приглашения. Он заходит чертовски далеко!
– Нет, – холодно заметил Берк, – не надейтесь.
– Как жаль. Но я полагаю, она все равно будет слишком занята, чтобы обратить внимание на такого пожилого джентльмена, как я. Она, как я понимаю, собирается, на этом балу вывести в свет своих дочерей.
Сбитый с толку, Берк удивленно уставился на Ньюберри:
– Дочерей?
– Ну да, у нее двойняшки. Довольно хорошенькие, но не такие аппетитные, как их милая мамаша.
– Лорена. – Берк шумно выдохнул, поняв, о ком идет речь. – Вы говорили о. Лорене?
– Ну да. О вдовствующей миссис Лорене Сноу. Ах, что за женщина! Некоторые подумают, что она толстовата, но я люблю, чтобы мои голубки были пышными.
– У каждого свой вкус. – От радости Берк похлопал Ньюберри по спине. – Друг мой, считайте себя приглашенным на бал. По настоятельной просьбе лорда Торнуолда.
Кривая улыбка исказила лицо Ньюберри, придавая ему странно-зловещее выражение.
– Милорд, вы слишком добры.
– Глупости. Могу поспорить – Лорена будет в восторге приобрести жениха.
– Кстати, о ставках. – Ньюберри опустил руку в карман. – Может быть, вы пожелаете сыграть со мной в экарте? В этой глухомани никто не умеет играть.
Он вынул колоду и начал тасовать карты. Берк почувствовал знакомое возбуждение. Дело не в деньгах, а только в азарте, риске, блефе, выигрыше.
Он так давно не играл. С тех пор как… Яркие картинки промелькнули перед его глазами. Валет червей. Пиковая девятка. Бубновый туз.
Голова кружилась. Он видел Кэтрин, бросившую его карты в камин. Видел, как она стоит там, пламя обрисовывает ее гибкую фигуру. Она бросает ему в лицо обвинения.
И рыдает.
Берк моргнул и снова оказался в дымной пивной. Господи! Эта сцена была лишь фантазией, игрой воображения, кошмаром сумасшедшего. Но на мгновение странный сумеречный свет пролился на него и ему показалось, что эта сцена сохранилась в памяти. Как будто это происходило с ним.
Ньюберри положил карты на обшарпанный стол.
– Вам снимать, милорд.
Берк чувствовал, как какая-то темная сила притягивает его к картам. Манит в тот мир, который был его домом и адом. Возможно, вернувшись к прежней жизни, он избавится от видений…