Взгляд запнулся за Тайкана. Инкуб стоял у двери. Его раны почти затянулись, лишь на скуле осталась коричневая корочка. Завтра и её не останется… Но почему на нем лица нет?
Анна развернулась к королю:
— Я требовала наказания, но не настолько сурового. Можно же его как-то изменить? В карцер, например, на несколько дней посадить, или нарядов вне очереди надавать… Что там у вас еще есть?
— Наири, для нарушивших покой господина только одно наказание — смерть.
Анна поняла — сейчас опять начнется бестолковое бодание со стеной предрассудков и традиций. Но отступать не собиралась, она привыкла сама исправлять свои ошибки, а не отходить в сторону. Да и поведение Тайкана казалось подозрительным.
— В таком случае, ваше Величество, вам стоит отложить казнь. Я хочу сама разобраться в произошедшем. Тайкан, за мной!
Секретарь, который привык, что независимо от происходящего, Анна ежедневно учит язык и занимается письмами, едва успел увернуться. Тайкан поспешил следом за своей госпожой и, повинуясь жесту, закрыл дверь кабинета на засов.
— А теперь рассказывай?
Он непонимающе смотрел на Наири.
— Тайкан, не делай вид, что ничего не произошло, или что ты просто расстроен казнью тех, кого прежде считал друзьями. Не поверю!
— Я разгневал Наири настолько, что она мне не верит?
— Ты врать не умеешь. Только и всего. Итак, я хочу знать, что произошло на самом деле.
Анна едва сдержала желание добавить, что в противном случае с плеч полетит куда больше голов. Остановилась в последний момент с мыслью, а чем она тогда будет лучше всех этих эстрайевских шантажистов? Тайкан единственный, кто никогда ей до этого не лгал, и оскорблять его подобным образом казалось недопустимым.
— Меня избили, моя госпожа. За то, что вы выбрали меня своей игрушкой в тот раз.
— Похоже на правду… но это не все. Они ведь тебя убить хотели
— Наири, рораг, когда хочет убить — убивает.
— Значит, это было не рораг… — задумчиво протянула Анна и насторожилась: по лицу инкуба разлилась смертельная бледность.
— Так я права! А «не рораги» в Академии только… суккубы, придворные короля и… курсанты с кадетами. Слушай, может, сам расскажешь? У меня ведь фантазия хорошая, я сейчас такого напридумываю, что к чертям вся Академия отправится…
— Простите, Наири. Вы ошибаетесь. Меня на самом деле избили эти трое. Они не хотели меня убивать, просто предупредили, чтобы я не смел вас расстраивать. Вот и все…
— Странная манера переубеждать, — хмыкнула Анна.
Перед ней лежал лист бумаги и карандаш, наподобие того, каким пользовался Хон. Рука сама начала выводить темно-серые завитки на желтоватой поверхности — это всегда помогало думать. Что-то не сходилось. Тайкан явно кого-то выгораживал, и не этих троих рорагов. Но… кого?
Суккубы, при всем своем умении драться, оставили бы другие раны. Лицо расцарапали, волосы повыдирали… Здесь же чувствовалась «мужская» рука. В то, что это «предупреждение» тоже не верилось. Да и волновался Тайкан как-то странно.
— Кадеты тоже отпадают, — продолжила Анна думать вслух, — малы еще. Значит…
Тайкан замер. А Анна уже шла к двери:
— Я хочу увидеть курсанта по имени Саван Хон. И как можно быстрее.
— Госпожа… — Тайкан сам на себя не походил, — зачем?
— Затем, что если будешь молчать ты, я попытаюсь узнать непосредственно у курсанта.
— Думаете, он что-то скажет?
— Нет, — улыбнулась Анна, — Хон поразительно честный ребенок. Своих не сдаст. Но поговорить с ним не помешает. Дьявол, он кроется в деталях. А ты пока сходи… погуляй!
Впервые Тайкан уходил нехотя. До этого он бесстрастно выполнял приказ, но сейчас, судя по медленным движениям, он очень надеялся на разрешение остаться. Анна не позволила ему такой роскоши — поговорить с Хоном она собиралась наедине.
Лихорадочно блестящий взгляд, бледность и мешки под глазами у курсанта встревожили её.
— У тебя жар? — протянула руку, проверить.
Хон осторожно ушел от соприкосновения:
— Я здоров, Наири.
— Вижу, — хмыкнула Анна, − уже был у целителя?
— Я здоров, Наири, — повторил Хон.
— Спал ты когда? — не сдавалась Анна.
— Сегодня ночью. Госпожа, — взмолился он, — прошу, не беспокойтесь о моем здоровье! Позвольте провести экзамен!
— Вот об экзамене я и хотела с тобой поговорить. Его на самом деле без моего разрешения не начнут?