— Наири не любит кровавых сцен. Ей будет тяжело.
— Что там планируется?
— Курсантов ждет проверка на умение владеть оружием и выносливость. С завтрашнего утра и до конца испытания они не будут спать ни минуты, да и есть и пить — тоже.
— Что, совсем? — ужаснулась Анна.
— Совсем.
Если с постом Анна еще могла смириться — молодые, крепкие организмы инкубов могли перенести его достаточно легко, то отсутствие воды в жарком климате грозила серьезными осложнениями.
— Наири, не вмешивайтесь. Это — Испытания. Они проводятся не одну сотню лет. По другому не выявить лучших!
Анна вздохнула, она уже поняла, что традицию ради неё не изменят. Ну, разве что раненым перевязочные материалы вручат. И не больше.
И не ошиблась.
На рассвете она смотрела на расставленные по плацу мишени. Сплетенные из соломы огромные диски в центре украшались красным кругом с ладонь величиной. И стояли они на дальней стороне. А ближе к помосту располагались столы, на которых аккуратными рядами лежали луки и пучки стрел.
Запели трубы. В ответ заорали птицы в кронах деревьев. Анна поморщилась, прикрыв уши. Но пронзительные вопли, казалось, только ей доставляли неудобство. Курсанты, не обращая внимания на шум, выходили на линию.
Им давалось несколько секунд, чтобы подобрать лук. Времени оказалось настолько мало, что, казалось, юноши брали первый попавшийся. Но Тайкан, сидя у ног Анны, пояснил:
— Их учили с одного взгляда определять, пригоден ли лук для стрельбы. Видите, они не оклеены тканью, да и украшений нет? Простые луки из рогов буйвола. Среди них есть несколько испорченных.
— А если курсант выберет его?
— Проиграл, — спокойно ответил Тайкан и повернулся к плацу, словно происходившее там было важнее Наири.
Анна, неожиданно для себя, порадовалась такому поведению. Значит, инкуб начинает восстанавливаться! Вон, и любопытство проснулось, азарт… И она тоже повернулась к стрельбищу.
Первая пятерка отстрелялась ровно. Все попали в красный круг. Об этом сигнализировали подбежавшие кадеты — за каждым закрепили определенную мишень. И если стрела попадала в цель, мальчишки размахивали красными флажками. Если нет — синими. А в случае, когда мишень и вовсе оставалась не тронутой, в воздух взлетало белое полотно.
Оно взметнулась на третьей группе. Промазавший, понурив голову, отошел в сторону — у него еще оставался шанс отыграться на «карусели», но этот этап он провалил.
Еще у четверых луки разлетелись прямо в руках. Одного из парней сильно хлестнуло осколком. Потекла кровь. Курсанта быстро загородили от Наири и увели в сторону. Анна подскочила:
— Что там?
— Все хорошо, госпожа, — успокоил её шепот Тайкана, — Ему окажут необходимую помощь.
— Да-да, я знаю… — Анна уселась обратно, но её взгляд то и дело выискивал раненого.
Наконец, первый этап закончился. И тут же начался второй!
Стрельба на скорость отсеяла тех, кто не сумел сосредоточиться. Выпустить по пять стрел требовалось до того, как судья досчитает до трех, а считал он быстро.
К этому времени Анна успела проголодаться. Но прежде, чем засосало под ложечкой, перед ней поставили столик с обедом. Королю подали такой же. Подняв бокал с красным вином, он отсалютовал Наири и залпом выпил.
Анна с сомнением смотрела на запотевший кубок. Вино не грозило опьянением — здесь его сильно разбавляли холодной водой или добавляли лед. Но курсантам на плацу приходилось не сладко, и они то и дело поглядывали в сторону важных зрителей. Да и преподаватели воздерживались от еды, только воду глотали.
— Наири, не сомневайтесь, — шепнул Тайкан, — они будущие рораги. А во время дежурства телохранители воздерживаются от еды и питья.
Его уговоры подействовали. Но Анна постаралась поскорее закончить трапезу — не хотелось дразнить ребят, изнывающих на солнце.
Солнце клонилось к закату. Жаркий ветер из пустыни теперь успевал охладиться среди деревьев и нес к Академии запах воды и зелени. Из девяноста человек к третьему этапу допустили семьдесят.
Мишени убрали, поставив по периметру плаца странные конструкции. И привели лошадей.
Три круга давали всаднику. Три круга на галопирующей лошади. И поразить он должен был три мишени, выскакивающие то тут, то там. Глядя на происходящее, Анна поняла назначение конструкций. Всего их было двенадцать, и какая выпустит мишень, не знал никто.
Последние курсанты заканчивали стрельбу уже при свете факелов. Анна наблюдала за Хоном — он раскраснелся, прическа растрепалась, да и одежда немного сбилась. Но парень держался молодцом. А когда все закончилось, соскочил на землю и встал в строй — как и говорилось, отдыхать курсантам не позволили. Ночь им предстояло провести на плацу, вытянувшись по стойке «смирно».