— А ты… — повернулась к нему Анна, — отказался от всего. Ради чего?
— Ради вас, госпожа, — не посмел солгать бывший Верховный Рораг, — Я полностью в вашей воле. И жду решения.
— Ты показал себя мудрым командиром. Я не хочу лишать тебя всего. Принимай командование, капитан. И бери Тайкана в помощники.
Мужчины переглянулись и, синхронно поклонившись, вышли.
Рийта стояла, зажав рот двумя руками.
— Что, удивлена? Но даже Наири в этом мире нужна поддержка! — улыбнулась ей Анна, — Ой, забыла сказать! Передайте Эйру, пусть вернет Хона! Мой секретарь просто несносен!
Хон явился к командиру в тот же день.
— Прими дела у секретаря Наири. Ему пора возвращаться к Его Величеству.
Парень засиял. Стать адъютантом — значит, находиться рядом неотлучно, днем и, если понадобиться, ночью!
А вот Эйра счастливое лицо юного рорага не обрадовала. Тайкан долго смотрел на мрачного командира, а потом не выдержал:
— Ты сейчас отправил к Анне своего соперника. Парень искренне её любит, а ты знаешь, чем это грозит…
Сильный удар отбросил Такана к стене. Воздух вылетел из легких с сипящим звуком.
— Ты говоришь о Наири! — Эйр вернулся к делам, — Предупреждал же: услышу, что называешь её по имени — убью!
— Полегчало? — Тайкан с трудом встал, — Каждый раз так будешь срываться? Хон ведь…
— Тебе это нравится? Травить меня? Что касается Хона — переживу. И не его одного. Если ты забыл, то кроме праны госпожа должна дать этому миру наследницу. Дом Наири нужно возродить.
— Кто бы спорил, — пробормотал Тайкан, стараясь не смотреть на Эйра. В глазах, смешиваясь с болью, плескалась жалость.
29
Как только секретарь сменился, как работать стало куда веселее! Юноша с горящими от усердия глазами внес нотку свежести в болото ритуальной жизни. Очень скоро Анна поняла — ей нравится, когда Хон рядом. Живой собеседник, хороший партнер по играм — а их он знал великое множество, великолепный рассказчик… Он ни в чем не уступал Пату, а тот изо всех сил старался не ударить в грязь лицом. Анна наслаждалась их обществом, и не сразу заметила, что Эйр все чаще оказывается рядом.
Капитан входил в кабинет с докладом, в потом возвращался, чтобы уточнить детали. На прогулках он держался чуть в стороне, но не пропустил ни одну! А за обедом ревностно следил, чтобы Анна не начала есть прежде, чем пищу попробует специально приставленная для этого суккуб.
Тайкан мрачнел, наблюдая все это, но мнения больше не высказывал. Но до Анны, наконец, дошло, что она видит капитана своих телохранителей гораздо больше, чем раньше.
— Что-то случилось? Даже в охотничьем домике ты появлялся куда реже.
— Я ваш телохранитель, госпожа. Где мне еще быть?
— А разве у командира моих рорагов других дел нет? Помню, ты постоянно на них ссылался… и исчезал.
— Простите, но тогда я служил королю.
— Я теперь?
— Я ваш… — слова прозвучали едва слышно, и Анна не выдержала.
— Не слышу!
— Я ваш! — чуть громче.
Но Анна не успокоилась. Вдруг вспомнились все бессонные ночи, мокрые от слез подушки, отчаяние, ужас, боль…
— Не слышу!
Эйр четко, как предписано уставом, опустился на колено:
— Я принадлежу Наири!
Показалось, что зазвенели стекла. Но Анне и этого оказалось мало:
— Но это не мешает тебе бегать с докладами к королю!
Пат и Хон застыли. Тайкан лихорадочно думал, как спасти товарища. А Эйр даже взгляда не опустил:
— Его Величество желал знать, как продвигается расследование. Безопасность Наири — дело государственной важности.
— Вот как? Тогда почему я об этом ничего не знаю?
— Госпоже не стоит тревожиться из-за таких пустяков, — попытался перевести гнев Анны на себя Тайкан.
— Я не с тобой разговариваю! — отрезала Анна и снова повернулась к капитану, — Я слушаю!
— Эйр Аккон, капитан рорагов Наири, признает свою вину и готов понести наказание!
Анна застыла с раскрытым ртом. Тайкан поймал беспомощный взгляд, но остался в стороне. Заговорил Эйр:
— Наказание рорагу назначает Наири. Его степень зависит от тяжести проступка. За предательство — смерть.
— Да еще какая, — протянул Тайкан.
Анна резко развернулась:
— Какая?
— Есть несколько видов. Хон, принеси Положение о Наказаниях…
— Не надо!
Анна как-то взяла этот фолиант, чтобы отвлечься от эротических картинок, которые преследовали её повсюду. И очень пожалела. Порка там и за наказание не считалась. А вот обматывание сеткой и отрезание кусочков кожи, которые проступили в ячейках… и так, пока один скелет не останется, впечатлило.