Когда над поверхностью показался красный багажник «корвета», позади Бака раздался шум собравшейся на холме толпы. Чем ближе машина подползала к кромке берега, тем легче было ее тащить, и наконец лебедка вытянула маленький автомобиль на берег.
Бак долго стоял неподвижно. Он знал, что найдут внутри него, и не был уверен, что сможет перенести это. Он ненавидел Лору, это так. Очень часто ему хотелось, чтобы она умерла, настолько измучен он был ею, но осуществить это желание…
Рядом с машиной стояли два ныряльщика, рослые молодые парни из Миссоулы, всегда добровольно соглашающиеся помочь в подобных случаях, и один из его помощников. Чуть в стороне держался Харви с фотокамерой, готовясь сделать протокольные фотоснимки. Рядом с ним стоял доктор Томас и три человека из местного похоронного агентства, которые должны были перевезти останки в криминологическую лабораторию штата для экспертизы.
А на вершине холма, обняв за плечи Морин и выказывая ей участие, в котором так нуждалась сама, стояла Карли.
Прекрасная, чистая Карли.
Карли, чье имя, чью индивидуальность, даже чувство ощущения себя он украл.
Карли, которая сказала в горестном отчаянии: «Это означает, что я никто».
Бак медленно направился к машине. Из нее вытекала вода, образуя маленькие ручейки, стекавшие обратно в озеро. Сверкающая красная поверхность автомобиля была сейчас покрыта грязью и тиной. Стекла были подняты и покрылись в воде полупрозрачной пленкой. Собравшись с силами и сдерживая тошноту, Бак заглянул внутрь.
Тело Лоры, скрючившись, лежало на водительском сиденье, ремень безопасности удерживал его. Бак узнал юбку и красную шелковую, с глубоким вырезом блузку.
Это было все, что он мог опознать.
Трина сказала, что хотела разрушить лицо Лоры. Она добилась своего. На то, что когда-то было так прекрасно, нельзя было взглянуть без содрогания. То, что было несколько лет назад мечтой любого мужчины, теперь могло присниться только в кошмарном сне.
— Бак? Ты в порядке, сынок?
Рядом с ним стоял Харви.
— Да, — ответил тот, но в ответе прозвучали нотки неуверенности. Он не был «в порядке». — Скажи Джансену, чтобы он убрал отсюда людей. Можешь начинать снимать.
А он должен был взобраться на холм и сказать Морин, что Лора, несносная Лора, соблазнительная и очаровательная Лора была мертва.
Когда он поднялся на холм, его помощники оттесняли людей за вершину, вниз к автомобильной стоянке. Всех, кроме Морин и Карли. Им позволили остаться.
Морин, казалось, постарела лет на двадцать. Ее глаза потухли, были пусты. В последние десятилетия все ее внимание было сосредоточено на двух людях — Трине и Лоре. А сейчас Трина находилась в тюрьме за убийство Лоры. Морин — хорошая женщина, с жалостью подумал Бак, слишком хорошая, она не заслужила, чтобы на ее долю выпали такие страдания, и во внезапном приступе ярости он проклял Трину и Лору. Проклял и себя.
Когда он подошел к женщинам, необходимости в объяснениях не было. Старая леди взглянула на него и прочла ответ в его глазах. Тихо всхлипнув, она отошла, оставив их наедине с Карли, которая выглядела такой бледной и хрупкой, — этой женщиной, которая не согнулась перед убийцей с пистолетом в руке!
— Поезжай с Морин домой, ладно? — попросил Бак, чувствуя, что голос его звучит резко и отчужденно. — Побудь с нею.
Карли кивнула. Казалось, она хотела что-то сказать, но не нашла слов. Вместо этого она протянула руку и нежно погладила его по щеке. Это было всего лишь легкое прикосновение, но оно сказало Баку об очень многом: самое страшное позади и теперь наступило время уделить время их любви.
— Я позвоню тебе.
Кивнув, она убрала руку и пошла вслед за Морин. А он с усталым вздохом двинулся вниз. И в последний раз на встречу с Лорой.
Карли сидела на плетеном диванчике на крыльце дома Морин, смотрела, как постепенно светлеет небо, и думала, куда же пропал Бак, что он делает. Когда позвонит ей?
Как он себя чувствует?
Вчерашний день был для него тяжелым. Он ненавидел Лору, и бывали случаи, когда он желал ее смерти. Но Карли знала, что эти желания рождались от гнева, разочарования и невозможности что-либо сделать. На самом деле он не хотел, чтобы она умерла. Отдал бы свою жизнь, чтобы защитить ее.
Но этого ему сделать не удалось, и Бак, вероятно, винит в этом себя. Винит себя и в том, что случилось вчера в лесу, и в копании в жизни Карли, приведшем к тому, что она потеряла имя и биографию.