Алена потянулась за очередной порцией коньяка. Но ее запястье перехватила широкая ладонь Аристарха.
– Ален, это не настойка домашняя. Не надо бы тебе больше!
– О! Риша,– удивленно вскинулась она, а ты мне кто? Папочка, да?
– Папик,– ехидно бросила Настя, но Алена оставила реплику без внимания.
– Тебя размотает!– прошептал ей на ухо Аристарх!
– Пусть! Пускай!– по пьяному непосредственно возразила она,– а я все равно... хочу... за любовь!
– Хорошо. Но потом прогуляемся.
– Вдоль речки?
– Вдоль речки.
– А ты меня поцелуешь?
– Обязательно.
– Правда?
– Чтоб я сдох!
Фраза ей показалось знакомой, уже слышанной где-то. Но какое это сейчас имело значение.
Через несколько минут они брели вдоль реки, все дальше оставляя позади потрескивающий у беседы костерок. Четеверку собравшихся возле стола людей, объединенных желанием праздника.
– Куда мы идем?– Алене казалось, что избыток тепла теперь окружает ее голову, наподобие короны пушинок, венчающих одуванчик. Правда, ноги отчего-то отяжелели и она уже пару раз загребала носком туфли прибрежный песок.
– Вон до того дуба.
– На холме?
– На холме.
– В горку трудно.
– В горку всегда трудно.
– А зачем нам туда?
– Развеяться.
– А если я не хочу... развеиваться?– в воображении Алены вдруг возник образ того самого одуванчика. Вот на него налетел порыв ветра. Сорвал нарядную воздушную корону из теплых пушинок. Развеял их по миру. И оставил стебелек сиротливо торчать посреди чистого холодного поля.
– А придется,– он взял ее за руку, помогая преодолеть подъем. Ну вот, пришли уже. Гляди, тут дупло должно быть,– они обогнули дерево и могучий ствол скрыл из виду беседку. А заодно и их от глаз компании,– раньше здесь птицы гнезди...
Она не дала ему договорить. Обвила шею руками, притягивая губы к губам. С нервным восторгом почувствовала, как он отвечает на поцелуй, охватывая рукой ее талию. Его возбуждение, проявившееся тут же, уже не пугало, как в тот, первый раз. Она сама подалась животом навстречу. Желая узнать полнее, принимая напор его мужественности, его потребности в ней. Минута растянулась тонкой удлиняющейся патокой, пронизанной наслаждением томления. Ладонь, пробравшаяся между ее коленок, была остановлена лишь в самый последний момент, когда его кожа уже прикоснулась к ней там... Там, где было никак нельзя. Невозможно. Алена судорожно свела бедра.
– Риша! Аленка!– тут же, словно по заказу, послышалось снизу.– Ну где вы там? Мы соскучилииись!
Глава 5. Такое кино
5. Такое кино
Звонкий голос Насти перекатывался по округе, как ручей.
Стоило Алене и Аристарху подойти к беседке, призывная тональность голоса сменилась вдруг на напевно-протяжную.
– А ты такой холодный, как айсберг в океане,– школьница одновременно накручивала локон на указательный палец и стреляла глазками. То в сторону Сергея. То, весьма неожиданно для Алены, в сторону Аристарха.
– Параллельно еще и подкалывает,– запоздало осознала студентка.– Она, значит, вся такая продвинутая. Киссы, Пинк Флойды всякие и Аббы, а мне, торфушке, и Пугачева сойдет!
Коньяк давал о себе знать не только ощущением лихой расторможенности, но и замедлением мышления. А еще тем, что волны эмоциональных порывов вздымались внезапно и буйно. Эх, хлестануть бы сейчас пощечину, с полной руки да с оттягом! Так, чтоб голова с кудряшками дернулась, а на коже остался багровый след пятерни. Однажды Алена и сам получала такой «подарок». От матери, когда с вечеринки пришла на полтора часа позже назначенного той срока. Запомнилось надолго. Как и колкие, обидные слова, брошенные при том.
– Хочу в кино!– ни с того ни с сего капризно заявила внучка функционера, приваливаясь к плечу Сергея.
«Ага, подожди, милая, сейчас тебе быстренько кинотеатр построят под твои хотелки»,– язвительно подумала Алена. И просчиталась.
– Наташ, что у нас с культмассовым сектором?– Копылов повернулся всем корпусом к блондинке.
– А?– та держала запястье Сурена, чертя узоры мизинчиком по волосатому предплечью. Глаза ее источали мечтательное умиротворение.
Алена отметила, что обе коньячные бутылки уже перекочевали под стол, опустошенные до дна. Она поймала на себе немного меланхоличный взгляд кавказца. Взгляд гурмана, уже пресытившегося привычными блюдами, но не имеющего ныне возможности испробовать что-то новое.
– Кинозал, говорю, в рабочем состоянии?
– Зал?– Наташа возвращалась на грешную землю медленно,– да, конечно. Утром механик фильмы получил, сейчас, наверное, проверяет.
– Ну и отлично! Пойдем и мы проинспектируем мягкость кресел и качество звукового сопровождения,– подхватился Копылов, вытягивая за собой Настю.