Я протянул верёд руку… и уткнулся в Ничто.
Пальцы упирались в Пустоту.
Она была податливой, мягкой, пружинящей (как грудь Мирры!) — но не пропускала дальше. Всё, что было за ней — оказалось простой картинкой. Горы, поле, небеса… просто изображение, как постер, повешенный перед носом. Когда я надавил на неё — перспектива искажалась, как если бы я и впрямь нажал на бумагу; или, вернее, на резину, поверх корой был изображён пейзаж. Всё исказилось и поплыло, будто я проделал на пейзаже вмятину.
Стоило мне убрать руку — как всё вернулось на своё место.
— Вот чёрт!
— Саш, возвращайся! — крикнула мне явно обеспокоенная Мирра.
Ну уж нет!
Если Фудзияма не идёт к Александру…
Что ж… тогда попробуем другой путь.
Преодолевая давление воздушной подушки, я ухватил ближайшую дверную ручку. Поначалу она никак не хотела даваться — рука то походила сквозь неё, то соскальзывала, будто та была намазана подсолнечным маслом. Наконец, я разозлился и рывком уцепился за ускользающую деталь. Ручка провернулась, но двери не хотели открываться. Либо дом был заперт, либо, что более вероятно — мне мешала та самая воздушная плёнка. Но злость будто придала мне сил.
Я сжал зубы и разорвал её.
И двери распахнулись, приглашая меня в Никуда.
Я глубоко вдохнул и вошёл.
И в изумлении остановился.
Так вот что это было!
Изнанка игрового мира.
Здесь не было ни верха, ни низа, ни запада, ни востока. Стулья стояли на мраморном потолке, а канделябры росли из пола. На стенах висели перекособоченные картины, а сквозь окна слепая, седая, клубящаяся пустота жадно всматривалась в меня. На миг там рождались образы, тут же размываемые беспорядочным кружением. Возле окна стоял стол — и он был каким-то зеленоватым, ярко выделяясь из серости Задверного Мира. Склонившись, я с удивлением обнаружил, что это была та самая, простенькая, 8-биттная трава: она прорастала сквозь щели пола, взобралась на стол и явно намеревалась шагнуть за окно. Я немедленно проникся к ней жгучей любовью. Мир Алинды не собирался смиряться с ограниченностью своего существования — он просачивался за Изнанку. Ещё немного я походил по этому удивительному месту.
Оно странно, гипнотически действовало на меня.
Я даже не подумал, что дверь может закрыться — и что тогда?
Не знаю, сколько я там пробыл.
Но, наконец, увидел брешь в стене — и вышел в неё.
И тогда… Я повис в Пустоте.
Между домами клубилось серое Ничто. Деревья и вездесущая трава уже проникали туда, предусмотрительно занимая место под солнцами. Порой в этом Ничто угадывали некие силуэты, возникала тротуарная плитка или видения иных, недоступных пока пространств. Крайне странно было видеть Серебряные Акации, висящие прямо в воздухе посреди серой пустоты. Мир Алинды боролся, сражался, отвоёвывал пядь за пядью от Несуществующего и Неоформленного. И превращая его в Безвестное и Неизведанное.
Вздохнув, я решил возвращаться назад.
Мирра и девушки отсюда выглядели как картинка на полотне. Я надавил на него изо всех сил — и провалился в реальный мир. Пространство а мной жалобно поскуливая, засасывало рану.
— Саша!! — подбежала ко мне Мирра. — Ты в порядке?!
Остальные девушки смотрели на меня так, будто умер и вернулся из Ада.
— Э-э-э, вроде да, — сказал я. — А что?!
— Да так, — отступила она.
Немного помолчала.
— У тебя раньше меч висел за правым плечом, а теперь за левым. Это точно ты?!!
Э-э-э, ну всё правильно, за левым! Я же правша… и всегда им был.
Или нет?!!!
— Всё нормально, — утешил их я. — Двигаемся дальше!
Какое-то время мы шли в молчании. Ну я-то, понятно, почему: всё размышлял, а не запер ли меня настоящего мир Алинды в этом своеобразном зазеркалье, с Той Стороны, создав копию, почти неотличимую от оригинала — и способную в это поверить? Или всё же просто инвертировал мои параметры. И если да, то какие? В конце концов, я решил оставить решение этого вопроса на потом: вот спасу Алинду, вернусь сюда и начну с этим разбираться! А чтоб мой предполагаемый двойник (или оригинал?!) не сошёл там с ума, придётся, видимо, спасти её побыстрее…
Неожиданно моего плеча коснулась Лика:
— Саш…
— А?!
— Ты там побывал… И что там?
Я вздохнул:
— Там Ничто, в которое прорастает Нечто.
— Понятно, — зябко поёжилась она.
— Всё не так плохо, — улыбнулся я.
И подмигнул ей:
— Это самое Нечто — мир Алинды… и мне это очень нравится!