Между тем я подлил вина в свою кружку и продолжил:
— Каким образом этот процесс может произойти, Конрад? Это же просто физически невозможно.
— Это мне понятно, но для нас это больше вопрос веры. Мы, андроиды, верим, что чем дольше мы служим человеку, тем более похожими на людей мы становимся. Даже если при этой жизни мне так и не удастся достичь желанной цели, то для меня всё ещё существует надежда, что в следующей жизни, уже после моего Возрождения, я хотя бы на один шаг буду ближе к ней…
— Под «следующей жизнью» ты подразумеваешь восстановление твоей личности после смерти при помощи информации из идентификатора в твоей голове? — с плохо скрываемой иронией в голосе спросила Линда.
— Верно. Хотя, конечно, это не совсем так. Личность умершего андроида невозможно полностью воссоздать. Хранящаяся в идентификаторе информация загружается в мозг клона ещё до пробуждения самосознания андроида. После Возрождения он получает доступ ко всем воспоминаниям предшественника, но это совсем не значит, что его личность будет абсолютно идентичной личности прежнего носителя информации.
— Вот оно как! Получается, что новый андроид, по сути, становится самостоятельной, независимой личностью, но при этом обладает воспоминаниями умершего предшественника?
— Именно так, Линда.
— Интересно, — задумчиво проговорила она. — Раньше существовала одна занятная гипотеза о том, что воспоминания предков каждого человека, всех представителей предшествующих поколений, записаны в структуре его ДНК. Стоит только расшифровать эту информацию и можно будет проследить всю историю человечества до самых истоков. К сожалению, для нас, людей, это так и осталось гипотезой.
— Значит, можно сказать, что у андроидов она нашла своё воплощение? — предположил я.
— Выходит, что так. По крайней мере, у них это теоретически возможно. Но ведь ваши воспоминания, Конрад, невозможно перенести в мозг человека. Поэтому — увы, как мне не жаль это тебе говорить, но человеком ты никогда не станешь… — Девушка покачала головой и села на коврик у стены, зажав кружку в своих маленьких ладонях.
Я присел напротив неё и поставил кувшин с вином на пол между нами. Конрад остался стоять и, посмотрев на нас с высоты своего внушительного роста, тихо, но твёрдо произнёс:
— Речь не идёт о переносе информации от андроида к человеку. Учитель объяснил нам, что андроиды, являясь по своей природе искусственными клонированными организмами, всё же способны стать в отдалённом будущем очень похожими на людей. Живя рядом с вами, помогая вам во всём и одновременно с этим перенимая ваши интересы, стремления и привычки, мы будем постепенно всё больше и больше походить на вас. Со временем мы станем настолько схожими с вами, что практически перестанем быть всего лишь бесчувственными организмами. И если когда-нибудь у нас возникнут присущие только человеку чувства, такие как радость, восторг, грусть, восхищение, надежда и, возможно, даже любовь, то вместе с ними появится и душа.
— Душа! — с презрительной ухмылкой обронила Линда. — Люди сами уже давно не верят в эту религиозную чушь! Меня безмерно удивляет сам факт возрождения этого архаичного понятия среди андроидов! Конрад, ты почему-то забыл упомянуть о других человеческих чувствах и эмоциях: гнев, страх, стыд, презрение, зависть, гордость и страсть. Вы не боитесь, что став похожими на нас, вы будете повторять наши ошибки, и что у вас могут появиться наши недостатки?
— Всё, что ты перечислила, уже в далёком прошлом. Человечество давно излечилось от своих пороков, — возразил я ей.
— Да, это так, ведь пока мы всё ещё живём в достаточно благополучном и спокойном мире. Но, поверь, стоит только внешним обстоятельствам кардинально измениться в худшую сторону, и тогда наши низменные инстинкты, уже очень долгое время незыблемо дремлющие где-то глубоко внутри нас, моментально пробудятся от своего векового, вернее, тысячелетнего сна.
— Ты опять чересчур сгущаешь краски. Выпей-ка лучше вина и немного расслабься, — посоветовал я и, решив подать пример, мигом опустошил свою кружку.
— А вот в этом ты прав! Пора мне уже срочно избавляться от этих депрессивных мыслей, — усмехнулась она и протянула мне руку с пустой кружкой.
Я почти до краёв наполнил её пьянящей жидкостью из кувшина. Вино, показавшееся мне поначалу горьким и неприятным на вкус, уже не вызывало у меня такого явного отторжения. Алкоголь быстро подействовал на мой уставший организм, способствуя появлению приятной лёгкости в теле.