Сомнения все чаще закрадывались в голову Джона. Он не понимал то ли это потеря памяти, заставившая забыть события злосчастной ночи, то ли что-то другое. Сомнения мучили его как палач, который с пристрастием относится к пытке, вытягивая остатки моральных сил из едва живого тела. Он лежал и не мог понять, что происходит с его головой. Водоворот мыслей прекратился внезапно, когда Блэк поднялся, неожиданно для себя и огляделся. Он знал этот остров, это была Ямайка, одна из бухт близ Порт-Рояля.
Собравшись с силами, он прополз в сторону джунглей, скрываясь от палящих лучей адского солнца. Продвинувшись на десять метров к цели, Джон неожиданно почувствовал силу в себе, чтобы подняться и замер собираться с духом. Спустя несколько минут он сел и сделал первую попытку подняться, но кровь стрелой вонзилась в голову, в глазах потемнело, и отчаянный грузно упал на влажный песок. Не прошло и минуты, как Джон сделал вторую попытку, более удачную, ему даже удалось пройти несколько шагов, прежде чем он снова упал.
-Я - Слабак? - Вырвался вопрос сквозь зубы. Он злился на самого себя, и эта злость добавила ему сил.
Отчаянная попытка подняться, наконец, оправдала затраченные на нее силы и, шатаясь из стороны в сторону, словно травинка в открытом поле, он пытался устоять, словно заново учился ходить. Осознав, что дар ходить, вернулся к нему, он продолжил движение в сторону джунглей. Увидав камень в виде головы лошади, Джонатан Блэк улыбнулся и, подойдя к нему в упор, упал на колени и руками начал разгребать песок. Блэк яростно разбрасывал в стороны горсти темного песка, прорыв немного, наткнулся на нечто твердое и силы все больше стали наполнять истерзанное недавними испытаниями тело. Наконец находка стала приобретать форму деревянного сундука с коваными петлями, что придавали мощь и лишнее изящество массивному тайнику. Открыв сундук, Джон в первую очередь достал бутыль отборнейшего вина Иль-Де-Франса, времен Карла VII. Это время было полностью посвящено войнам, время «Орлеанской девы» и невероятных побед. Открыв бутылку, Джон вдохнул этот почти мистический букет, как будто вместе с ароматом он вдыхал дух победы и чувствовал, как тело наливается силой и отвагой величайших воинов XV века.
- Поистине невероятный напиток. – Невнятно пробормотал Джон, как бы произнося тост перед последующими жадными глотками, что должны были утолить опустошительную жажду, приобретенную в соленом море. Джон был сильно обезвожен, но вино исправило этот неприятный момент. Вино растекалось по его жилам, наполняя его тело новыми силами и жизнью.
- In vino veritas, - пробормотал Блэк, улыбаясь. – Так-то лучше! Нужно добраться до Порт-Ройаля до захода солнца, ночью сквозь эти заросли пройти невозможно, да и ночные животные всегда голоднее дневных собратьев. - Блэк расхохотался своей шутке, порывшись в сундуке, достал пистолет, с серебреным орнаментом, несколько пуль и мешочек с порохом. Порывшись в сундуке, он достал мешочек с золотыми монетами. Встряхнув его, как бы мысленно подсчитывая свое богатство, привязал мешочек к поясу. Затем проверил свою рапиру на поясе. Рапира все еще не расставалась с ним. Чувствуя, что теперь он готов пройти сквозь любые преграды, достал второй бутыль вина и начал свой путь.
Если бы только знал этот мужчина что ждет его на этом полном опасностей пути, куда приведет эта дорога, возможно, он и выбрал другой путь. Но он не знал этого, он двигался к своей правде, к тому, во что верил всем сердцем и душой.
Солнце сменило гнев на милость и не излучало мучающего жара, а только с особой настырностью освещало путь измученному путнику сквозь, казалось бы, непроходимые заросли. В джунглях была подозрительная тишина, за исключением не понятной птицы кричавшей то где-то справа, то где-то слева. Непролазность джунглей иссушала недавно накопленные силы нашего путника, и не было этим джунглям конца.
- Чертовы джунгли! - Выкрикнул Джон в полную силу, как бы подзадоривая себя. И в самом деле это проклятие придало ему немного сил, которых ему так не хватало. - Лучше бы я остался рядом с ящиком, набитым до отказа вином, хоть бы помер счастливым. - Тут наш герой поймал себя на мысли, что он просто жалуется сам себе, помимо непролазных джунглей ему нужно еще и с собой бороться. Это его позабавило, как вдруг он споткнулся о лиану и грохнулся с размаху о трухлявое бревно.