- О, гуляем. Где взяла такую роскошь?
- От фабрики привезли. Они же теперь сами торгуют.
Мы пьем чай и наслаждаемся. Она спросила, как мне жизнь здесь? Не очень. Совсем. Хотя чему удивляться? Вся мишура и все коммунистическое вранье слетело в миг. Остался неприкрытый оскал. Лучше всех устроились коммунистические руководители. Ни один из номенклатуры без работы не остался. Часть теперь в политике за демократию, часть за патриотов, другие подались в бизнес. Бывшие комсомольцы стреляют друг друга на стрелках, бывшие пионеры-тимуровцы грабят пенсионеров и пьяных на улицах. Но не все. И этих не всех - большинство. И мне их до слез жалко. Им сказали: то, что было раньше, ради чего вы жили, очень плохо и стыдно. А взамен дали дикий разврат и предательство. Обещали светлое будущее, а теперь те же люди, что два года назад кричали «Революция продолжается», говорят, что ошиблись. В очередной раз.
Я видела, как на переходе сквозь серую унылую толпу, переходящую на зеленый, ехал на мерседесе такой комсомольский вожак и смеялся, глядя, как старики разбегаются от бампера.
- Занятия, наверное, совсем забросила? - прерывает грустные мысли Вера Абрамовна
- Не совсем. Это единственное, что со мной всегда, во всех мирах. Но всегда разное.
- Конечно. Выберешь для себя нужное.
- А задумалась я об истории. Как же раньше жили? Не было милиции. При царе полиция тоже не везде была. Хрущов на съезде говорил, что первый раз в жизни жандарма увидел в двадцать три года. И не поубивали же друг друга? А сейчас как звери. Даже хуже, потому что ненасытные.
- Кто тебе про Хрущова рассказал?
- Да давно, еще в тюрьме Полина просвещала.
- Тут все просто. И даже интересно, потому что мы присутствуем при уникальном эксперименте.
- Да уж, естествоиспытатели выискались.
- Вот смотри, то, что ты описала, относится к народу. Раньше он сам разбирался с нарушениями собственности и морали. По праву своего существования. Если преступил, то кого-то прибьют, кого изгонят. Потом появилось государство в лице правящих лиц непонятного происхождения, но оно только кулаком стучало направо и налево в случае открытого неповиновения.
- Да, Полина говорила, что самая большая коммунистическая ложь, это то, что народ и партия едины. Или что власть народная. А она сама по себе, люди сами по себе.
- Верно. И народу, по большому счету, все равно, кто у власти. Если он народ, конечно. И такое положение для власти очень опасно. Поэтому они и пытаются часть естественных прав заменить «заботой» государства. Понимаешь?
- Нет, - улыбнулась я.
- Главная задача любой власти, это перевести под контроль все потребности, желания и даже мечты человека. Вспомни Достоевского, когда Великий Инквизитор говорит, что разрешат и грех, но только послушным. Это ключ к пониманию всех перемен. В этом ключе коммунизм, и правда, представляет собой огромный интересный эксперимент. Ведь чтобы рабы работали, надо контролировать их рабочее время. На заводе такое сделать проще, чем в деревне. В колхозе проще, чем барину за крепостными смотреть. Раньше даже барщина три дня в неделю была. Остальное время на себя работали. А то так и вовсе в город на заработки отпрашивались на всю зиму.
- Но человек не все время работает? Есть другие дела.
- Умничка. Вот за них и борьба. Родился ребенок, его воспитывают в детском саде. И никуда не денешься, потому что родителям после декретного отпуска работать надо по закону. Под угрозой тюремного заключения. Чадо имеет несколько часов общения с папой и мамой в лучшем случае. Потом школа в обязательном порядке. Там мозги промывают с первого класса в нужном ключе. Октябрята. У них звенья, командиры звена, класса. Пионеры. Тут уже кроме старосты, председатель пионерской дружины и прочие игры в номенклатуру. Все серьезно. Собрания, мероприятия, проработки отщепенцев.
- То есть, на самом деле, все это должно изначально быть в народе? В общине, в семье?
- Конечно. Работа со своими и на своих, развлечения с ровесниками, на которых потом можно опереться, или, по крайней мере, изучить, от кого что ждать.
- А тут игра в государство? - я наливаю чай в красивые фарфоровые чашечки.
- Не игра. Уход от своих. Переключение на имитацию семьи и рода. Далее комсомол. Тут, кроме перечисленного, уже судьбоносные решения. Комсомольская характеристика только сейчас перестала требоваться. Раньше без нее поступить в институт было сложно.
- Это да. Но многим нравилась такая жизнь.
- Я не говорю, что это плохо. Я показываю, где государство замещает естественные функции народа, при этом представителем народа не являясь.Потом обрабатывается наиболее сильная часть. Мужчины. Всех в армию. Там уже человек ломается под государство силой. Поэтому девушек и не берут. Это только система воспитания.