Бивень не боялся. Да, платят деньги. А вот то, что непонятно, настораживало. Он уже себя ругал за слабость, проявленную с девчонкой. Какой-то развод получился. Или не развод? Намного проще пристрелить обоих там же у ямы. И не было бы сейчас никаких проблем. Но тогда не было бы и работы.
Вот Мишаня пропетлял, хорошо устроился. Последнее время даже мат редко проскакивает. В люди выбился. Его сто девяностый мерседес зеленого цвета в городе один такой. А ведь был сявка мелкая, но смотри ты, поднялся. Командует тут, как дельный. Наверное, батя пристроил к америкосам. Ничего, земля круглая. Запомним разговор. Хорошо, что братва не слышала, а то пришлось бы разбираться.
Бивень зашел в магазин: «Слышь, позвонить дай». Испуганная продавщица выставила на прилавок пожелтевший телефон с перемотанным черной изолентой проводом. С третьей попытки трубку взяли. «Алле, - гаркнул на весь магазин Бивень, - короче, дуй сюда. К ТЮЗу. Дело есть».
Он кинул на прилавок сотню и вышел.
Слежку я учуяла, как любой человек чувствует взгляд в спину, только постоянно. Когда возвращалась с пробежки, то наблюдателя узнала. Один из братков, что подставили Николая за долги. Тянуть я не стала. И прятаться тоже. Выпала изящно из его лакуны внимания. Технику можно обозвать мороком, но с натяжкой. Русского названия нет. Подошла сзади и потрогала пальчиком плечо. Браток повернулся. Выпуклые глаза из-под нависших надбровных дуг и низкого лба уставились на меня.
- Чего хотел? - склонила я голову на бок.
- Ты чего коза? Припухла?
- Вроде все всё услышали. Все всё поняли. Разошлись по-хорошему. Последствия известны.
- Слышь ты, последствия. В себя поверила что-ли? Ты кто? Давай, чтоб за тобой не бегать, чтоб последствий не было, сама назовись.
Я посмотрела линии его событий. Конкретных на этот момент нет, есть неприятные. Потому что он принял запрещающие условия. И их нарушил. А дальше разворачивается веер, который зависит от ближайших обстоятельств. И туман, потому что судьбу мне исправить не дано без нарушения законов. Но ничего хорошего не будет. Если назовусь, только ускорю развязку. А так есть время и возможен шанс. Он у всех есть, у кого время не кончилось. Но ему сейчас не объяснить.
- Не трать время на такой пустяк, - говорю ему, - уходи. А лучше уезжай.
Я повернулась к подъезду, но железная хватка стиснула плечо и резко развернула. Я ударилась головой о грудь в сиреневом адидасовском костюме.
- Блин, тебе в глаз дать или по печени?
- Ладно. Сам выбрал. Зовут меня Маша Макарова. Двадцать два года. Живу в том подъезде. Квартира пятнадцать. Учусь в театральном. На художника. Все?
- Все, - он отпустил мою руку, - не вздумай сдернуть. Можешь серьезным людям понадобиться.
- Главное, чтобы они мне не понадобились, - усмехнулась я и пошла домой.
Браток не спеша развалистой походкой пошел со двора. Перейдя на другую сторону улицы он открыл ключом черную девятку, достал из кармана пачку, смял и огляделся. В ларек нужно возвращаться. Курить хотелось, но и уходить нельзя. Браток взглянул на электронные часы «Монтана». Скоро заедет Бивень, увидит, что во дворе его нет, и поедет к машине. Он молодец, вычислил и узнал все, что нужно. Пусть Бивень премию стрясет с америкосов. Но косяки не нужны. Ларек в пределах видимости. Если быстро, то успеет.
Перебежал дорогу перед автобусом. В ларьке купил дорогой «Винстон». Обратно можно не торопиться. Троллейбус притормозил, когда браток закуривал посреди дороги. А вот едущая по второй полосе «восьмерка» не успела.
Музыка продолжала орать из разбитого переднего стекла, когда водитель убежал звонить в скорую помощь.
Бивень подрулил прямо к месту аварии. Встал по хозяйски. Скорой пришлось его объезжать. Браток еще дышал. Санитар с врачом раскладывали носилки. Народу набежало. Сейчас и менты подъедут.
- Как он? - подошел Бивень к врачу.
Тот хотел послать, судя по злому взгляду, но уткнулся в кожанку и золотую цепь. Процедил нехотя:
- Держится на адреналине. Но это недолго. Родственник ваш?
- Почти. Обожди грузить. Я на пару слов.
Он наклонился к носилкам. Взгляд братка едва собрался. Из хрипа Бивень разобрал «Маша зовут. Макарова. Учится на худож...». Врач с санитаром подняли носилки и затолкали в буханку.
- Приезжайте в Соловьевскую, сейчас нельзя. Времени больше нет.
- Умрет?
- Очень тяжелый, - кивнул врач.
Бивень пихнул в карман халата пятьсот рублей. Сел в свою девятку, отогнал к бордюру и долго сидел, пока гаишники не посчитали его свидетелем. «Нет, я так встал, думал помощь нужна. А уже увезли», - отговорился он.