- Конечно, могу. Особенно если голодного студента напоят чаем.
- Уффф, - выдохнула Полина, - сейчас поставлю чайник.
Слышно, как она в коридоре кого-то посылает в магазин. Сергей Георгиевич просветлел. Заходил еще быстрей:
- Действительно, накинулись на художника, - он выглянул в коридор и крикнул, - Полина Александровна, сделайте бутерброды, там в холодильнике семга вчерашняя осталась. И сыр.
- Уже делаю, - донесся голосок.
За чаем Сергей Георгиевич проводил разведку: «Что потребуется, какие сроки, условия применения?» Но я ответила:
- Такие вопросы, дорогой главный консультант, с кандачка не решаются. А если серьезно, то получение информации о Печати займет время. Думаю, дня два. А там уже приступим к подробному разбору.
- Печати? - сощурился Разведчик.
- Да. Можно под картину замаскировать. Но и так неплохо. И намного быстрей.
Глава 16
На расшифровку пакета знаний ушло не два, а три дня. У Полины с Разведчиком хватило терпения не беспокоить меня. И правильно. Хлопотное дело оказалось.
У Печати несколько частей. Это я буду создавать их сразу все вместе. Но можно порознь. И хранить тоже по отдельности. Каждая часть имеет свой смысл и свою технологию. И части надо стыковать. Это самое сложное.
Позвонила я сама, как только все прояснилось. Они ждали. Тут же прислали за мной «Волгу» и устроили совещание. Я достала список.
- Ого, поднял брови Разведчик, - золото? Рубины?
- Они маленькие, - хмурюсь я.
- Искусственные подойдут? - покивал он.
- Посмотрим. Сусальное золото нужно для изготовления твореного золота. Вот тут только высшая проба годится.
- Приемлемо. Как соберем все, позвоню.
- Знаки тоже должны быть готовы. К которым Печать привязывать.
- С этим сложнее, не от меня зависит. Но я постараюсь ускорить процесс.
Мне немного не по себе. Если я сделаю Печать, должно открыться нечто, к чему я стремилась. И что потом? Помучилась и решила не думать так далеко. Но Наставница заметила мое неустройство.
- Пока что все испытания ты проходишь удачно, - ободрила она, - чему быть - того не миновать.
- Прохожу. Я сейчас о другом задумалась. Почему мы такие?
- Какие такие?
- Ненормальные, по сравнению с окружающими. С одной стороны. А с другой: зачем-то нам все это дается? То, что заставляет нас, как шило в одном месте, изучать, искать, делать, страдать от того, что нашли. И снова искать.
- Это потому, что мы в серой зоне.
- Это как?
- Во тьму не хотим, стараемся оторваться, а к свету еще не пришли.
- А те, кто наоборот во тьму идет, разве нормальные? Все эти ведьмы, колдуньи, маги.
- Конечно, нормальные. Они понятны. И жизнь у них понятная. Даже уютная в чем-то. Вниз всегда удобно спускаться. Все их боятся, уважают, свыклись. Вон дядя Петя, он слесарь, бухает и жену гоняет, а тетя Глаша ведьма, она порчу наводит и на картах гадает. Бывают эксцессы, но сейчас редко. Да и не живут настоящие ведьмы открыто. А вот если кто из них бросит прежнее и вверх пойдет, то окружение засуетится.
- И почему мы к свету не пришли?
- Потому что неверующие.
- Я верю в Бога!
- «И бесы веруют, и трепещут», - вздохнула Вера Абрамовна, - речь не про это, а про ту Веру, про которую сказано «если будете иметь веру с горчичное зерно и скажите горе сей «ввергнись в море», будет так». Ее у нас и нет. Нам нужны доказательства, схемы мышления.
- Какие еще схемы мышления?
- Обычные. Которые позволяют поверить. Ты, когда иглы больному ставишь, что видишь и чувствуешь? Точнее, во что информацию переводишь? В образы. Вот, энергия скопилась. Значит, там боль или застой. Вот вошла игла по ходу ее тока. И энергия выходит. Никто этого не видит, кроме тебя. Но ты видишь и веруешь в то, что увидела. Как Фома. И гора двигается. Для этой веры и нужны обряды, суть те же схемы, теории и тайные науки.
- Если есть вера, то никакие знания не нужны?
- Конечно. Или ты получишь их тут же, применительно к конкретному случаю. «Встань и иди». Или сказал Спаситель: «да не будет от тебя плода вовек». И смоковница засохла за день.
- Да, - вздохнула уже я, - так у меня не получится.
- И у меня. Потому и овладеваем мы искусством, что веры в нас меньше, чем в других. На самом деле мы слабее окружающих. И пытаемся заменить силу хитростью и наукой. Но в этом есть большой плюс. Слабость заставляет нас двигаться вперед, а не засыпать, как окружающие. Как слабые здоровьем становятся накаченными киноартистами, так и мы.