Уже стемнело. Генераторы использовать в лагере запрещено. Они есть в двух машинах. Кинули провода к палаткам, но заводить команды не поступило. Для освещения поставили автомобильные аккумуляторы. На всякий случай подогнали полевую кухню. Иностранцы на гречку с тушенкой может и не позарятся, а вот голодные менты очень даже одобрят. Пусть гости видят, что забота есть обо всех участниках. Все для результата.
Девчонку переодевают в отдельном шатре. Максима Ивановича туда не пустили. А могли бы, эка невидаль. Она, по сути, только батарейка для мастеров. Пусть и в красивой обертке. Потом насмотримся. Все должно быть по указаниям. А они от Невидимых поступили в этот раз весьма четкие.
Некоторую тень в настроение бросало присутствие ушлых личностей, лезут всякие второстепенные чиновники. Всегда такие чуют момент. Никому не нужны, никто их не ждет, но затешутся на полузаконных основаниях, а потом будут при каждом случае вспоминать, как они были чуть ли не главные. По некотором размышлении, Максим Иванович решил, что он несправедлив. В их существовании тоже есть смысл и символизм. Короля делает свита. Ну, вот такая свита. Что же поделать?
Но главным сигналом для Максима Ивановича и ярким пятном на сером фоне для всех прочих стали красные одежды девушки. Можно всякое предполагать, но этот фасон и цвет намекают на такое, о чем думать боишься. Неужели?! Впрочем, не стоит обольщаться. Это просто возможный исход. Да что врать себе? Наиболее вероятный исход. По разговорам, открыть серьезный проход не так просто. Не на десять минут для одного человека, а на несколько часов и весьма приличной ширины. Тут жреца мало будет. Нужна целая команда. И вот она, перед ним. И он, Максим Иванович, не думал увидеть такое событие. Однако, и ему нашлось место.
Но все же, на фоне восторгов проскальзывал страх. До конца никто не расскажет твою роль. Это не театр, где все реплики прописаны. Здесь ты только двигаешься в заданном направлении. Да, традиции соблюдаются. Но это касается слов, жестов, предметов. Между ними есть пробелы, которые сам должен понять, как заполнить, как того требуют. Причем, не люди. И сделать поступок по ситуации. Вот тут можно все выиграть и все проиграть. И каково его место? Что от него будут ждать? Чутье подсказывало определенно, роль он себе уже определил, но таилась боязнь упустить нужный момент.
Максим Иванович еще раз проверил готовность. Силовым прикрытием занимаются американцы. Главный их, некто Лео распоряжается, и жрец слушает его первого. Обидно, когда хозяйничают, но потерпеть можно. Посмотрим, где этот Лео будет, когда до дела дойдет.
Неудобные одежки сшил мне старый портной. Льняная выбеленная нижняя рубашка до колен. Узкий ворот, едва голова пролезла. Красной парчи длинная юбка и узкий халат, стянутый широким поясом. Рукава жесткие, еле руки согнешь. Две молчаливые помощницы со скорбными лицами на голову водрузили плат. Он свободно спускается по плечам и спине, напущен на лоб до самых глаз и удерживается только золотым обручем.
Я посмотрела на себя в зеркало. Восточный халат открывает грудь. Треугольник рубахи единственное белое место на красном. Не нравится мне это. Никто мне ничего не объясняет. Лев Михайлович сказал, что все по ходу понятно будет. Я жду своей очереди. Часть таинств обойдется без меня. Чувствую, что в главном шатре горят свечи и какие-то воскурения, для меня совершенно лишние.
Чтобы не волноваться и лишнего не надумывать, сосредотачиваюсь на сути дела. Ладно, откроем, что сможем. А взамен Лев Михайлович поможет с проходом к Виране. Тем более, мне пока никуда перемещаться не надо, никакие Иоанны-Пресвитеры меня не интересуют. Даже если там источник вечной молодости окажется, я в стороне. У меня свои цели.
Меня позвали. Четверо бойцов в масках и черной форме встали рядом. Все обвешаны коробочками, чехлами, шнурками. Один все время чуть ближе других. И к нему возникает доверие. Жалеет?
На улице уже смеркается. Основной шатер покрыл место площадью со спортивный зал. На входе охрана. По углам лампы. Народу толпа целая. Какие-то стульчики, подставки, столики. Главный Жрец в белом балахоне на меня глянул, как на вещь, и продолжил бормотания и махи свечами. Ко мне подошел Лев Михайлович.
- Не смущайся нарядом. Это такой обычай. Для нас ничего не значит, но очень просили уважить западных партнеров. Любят они шоу. Даже в таких делах. Не помешает сосредоточиться?
- Переживу, - подергиваю я плечами, - что он там машет? Шаманизм какой-то. Где крест? Мне надо его понять.