За серой скалой появились знаки оранжевого пламени. Обитателей я не вижу, но чувствую, что они используют попавших туда людей, как батарейки. Даже отсюда я ощущаю потоки гаваха от нечеловеческих мук. И они хотят открыть не до конца погасший проход со своей стороны. Мало того, в верхней части скала начинает обретать прозрачность.
- Вырвутся? - голос Льва Михайловича дрогнул.
- Если ничего не делать, то могут. Я могу закрыть, но только совсем все. Поэтому решайте.
- Когда я еще попаду в другой мир? Да и возвращаться домой для нас опасно. Такие промахи не прощают. Вик, ты как?
- Я иду. Прощай, Маша. Про маму не спрашиваю. И так все выяснил. А с тобой встретимся еще, надеюсь.
- Прощайте.
Я беру крест и направляю энергию вверх. Ее хватает, чтобы засветился узкий светлый лаз. Теперь и они его видят. Вытягиваются и ныряют по очереди. Я проводила их глазами и вышла из преддверья портала. Огненные знаки на входе в нижний проход сложились в огромную стрелу, и она уже выходит наружу.
Я наложила печать. Теперь умею. И скала моментально стала серой. Сейчас остаточная энергия портала будет выходить в виде чего-нибудь. Ну да, самое время. Я легла на землю и закрыла голову руками. Поднялся сначала ветер, а потом рев и свист. Когда все стихло, палатки не было. Других палаток и охраны тоже. Трое спецов лежали ничком на утоптанной траве черными кучами. Вдали светили фонарики. К нам бежали из оцепления.
Последнее, что помню: «Маша, как ты?» Меня подхватил на руки Григорий. Но мне было все равно. Разум мой более не воспринимал ничего.
Глава 19
В полубессознательном блаженстве мне не дали долго побыть. Жаль, очень не хочется резко возвращаться в реальность. Все тело невесомо. Встаю только попить отвар и в туалет. Нужно время, чтобы справился мозг, чтобы состыковать реальный мир с теми событиями. Проще всего забыть или отрицать, как и делает большинство свидетелей потусторонних происшествий. Но мне так нельзя, потеряется опыт. Поэтому отходняк, почти наркоманский, надо пережить.
Но через два дня приехал Григорий и заявил, что оставаться здесь больше никак нельзя. Шум поднялся великий. Во всех газетах и по всем каналам. Шлют соболезнования и помощь пострадавшим. На местах опрашивают всех и вся. Приехала международная комиссия в составе семидесяти человек. Весь город в мигалках, все службы на усиленных режимах. Набежало московское начальство по всем линиям. Сняли начальника метеослужбы, за то, что вовремя не предупредил, и почему- то начальника сельхозуправления. Очевидно, за угодьями плохо следил, раз такой бардак вышел.
Никто ничего понять не может. Официальная версия — природный катаклизм в виде смерча или урагана унес жизни видных ученых. Так по телевизору и вещают. Только ученых никто не видел, считаются пропавшими без вести. Солдаты военных частей Ярославского гарнизона прочесывают местность. Собирают все тряпки и любые следы. Но успехов пока мало. Зато нашли несколько трупов пропавших людей. С ними сейчас эксперты работают.
Американцы и европейцы никак не оспаривают наши версии, но сами подразумевают другие причины. И очень требуют найти всех свидетелей. Потом специальные строгие люди тщательно их опрашивают. С полиграфом и психологами. Есть слухи, что препараты колют особые под легендой антистрессовой терапии. Но и это не помогает. Наше начальство на задних лапках бегает. Сдают всех и вся, лишь бы выслужиться.
Сергей Георгиевич поручил Григорию заниматься только мной. А именно, на время разборок укрыть в надежном месте. Очень негодует, что я ему не сказала ничего, не посоветовалась. Все телефонные переговоры по служебным номерам запретил. Есть для экстренной связи левые номера, но пока надобность не возникла.
- Ты даже не представляешь, что было. Первый раз его таким видел, - Гриша сел на стул рядом с кроватью, - по правилам, раз ты на работе, а для него это продолжение службы, обо всех проблемах нужно сообщать куратору, то есть шефу. И где тебя прятать? Есть варианты в Ярославле, но все временные.
- Для меня надежное место - избушка на болоте. И то, не здесь, а в Белоруссии, - постепенно выхожу я в этот мир и оглядываюсь, - но мне, Гриша, пока еще ничего не страшно. Эмоции не вернулись. Я как озеро, отражающее небо и все вокруг. Изображение есть, но вода спокойная.
- Стоп, обратно не погружаться! Все, возвращаешься из своих грез. Не страшно ей. А мне страшно! - возмутился Гриша, - я не знаю, что за бедлам там произошел. От милиции мало толка. Все показания однотипные. Были учения по линии противодействия чрезвычайным ситуациям природного характера. Стояли в оцеплении. Поднялся ураган, замелькали всполохи. Одни говорят, гроза была, другие сияние видели. Палатки унесло. Людей унесло. Осталась ты и трое помешавшихся, которые тоже ничего объяснить не могут.