В полной тишине юноши и девушки подходили к принцу и рассыпались прахом, который уносил прочь холодный утренний ветер. Ахетмаатра остался в гордом одиночестве, стер слезы, льющиеся по щекам от тоски, переполнявшей душу, поднял с песка вещи археолога. Разодранную окровавленную футболку он отбросил прочь, натянул брюки, которые были немного велики, опоясался набедренной повязкой, сложенной треугольником. Обувь тоже оказалась не по размеру.
Так, босиком и с обнаженным торсом, младший сын фараона Рамсеса III и Верховный жрец богини Хатхор направился на север в Каир, где за стеклянной музейной витриной покоилась его любимая сестра Тиа.
Ахетмаатра шел по обочине трассы, тянувшейся с юга до окраины столицы по западному берегу Нила. Вокруг только пустыня, бесконечная, опаляющая раскаленным ветром. Продолжать путь уже не было сил. Юноша, скрестив ноги, сел на песок в паре шагов от дороги, закрыл глаза. Чувство вины сдавливало грудь, останавливало сердце, отнимало желание идти дальше. Слишком много жертв ради только одной цели… И причиной их гибели был только он.
«Эй, туристо! – Ахетмаатра вздрогнул от сочного баса, раздавшегося рядом. – Пустыня гулять один смерть!»
Принц поднял глаза – было непривычно, что он немного понимал и эти слова: каждая принятая в себя человеческая жизнь награждала его на непродолжительное время памятью жертвы. Видимо, тот светловолосый чужеземец знал не только свой родной и древнеегипетский языки. Над молодым человеком стоял мужчина в красной клетчатой рубашке и синих шортах:
«Ты садиться, я подвозить! Каиро?»
Юноша кивнул головой, подошел к стоявшей неподалеку машине и, поборов страх, сел на заднее сидение. Веселый водитель тщетно пытался втянуть пассажира в разговор, но тот просто молчал и смотрел на пролетающий за окном однообразный пейзаж.
Вечерело. Обжигающий воздух быстро остывал под чистым звездным небом. Машина со скрипом остановилась у развилки.
«Просыпаться, туристо! – рассмеялся мужчина. – Я лево, ты идти прямо».
Ахетмаатра с недоумением посмотрел, не понимая, что тот хотел сказать этой фразой. Тогда водитель применил язык жестов: ткнул себя в грудь, показал налево, потом указал на попутчика и махнул рукой прямо. Нехотя молодой человек покинул машину.
«Эй! – крикнул мужчина. – Я тебя везти – ты благодарить!» – и открыл дверь.
Обернувшись, принц наклонился, чтобы спросить, что от него хочет этот человек.
«Денег ты не иметь! Я вижу… Тогда… Я немножко целовать тебя в шутку как друга! Ты красивый!» – и, несильно обхватив того за шею, мужчина захотел поцеловать попутчика в точеную скулу. Ахетмаатра в непонимании замотал головой. Губы водителя соскользнули со щеки и случайно прикоснулись к губам жреца древней богини.
Египтянин дернулся, но уже был не в силах остановить этот смертельный поцелуй, и отпрянул только тогда, когда живой человек превратился в истлевшую мумию. Тяжело вздохнув, он снял с трупа рубашку, набросил на плечи, нашел в кармане шорт бумажник с деньгами. Столкнув машину в кювет, прошептал заклинание. Внезапно поднявшийся ветер разметал по пустыне рассыпавшийся песком автомобиль с останками владельца, а юноша направился по трассе дальше.
Серебристая луна с еще не округлившимся боком освещала серый асфальт и одиноко идущего человека. Жрец не испытывал никакого страха, даже когда вдалеке послышался вой шакалов. Лишь дрожащий визг тормозов рядом заставил молодого человека повернуть голову: слева остановился старенький грузовик.
«Садись – подвезу! – крикнул парень за рулем. – Одному скучно, а дорога долгая!»
Но юноша, отвернувшись, пошел вперед – убивать еще кого-то ему больше не хотелось.
«Да садись уж! Не ломайся! – крикнул водитель и медленно поехал рядом. – Если не хочешь болтать, я буду молчать всю дорогу!»
Ахетмаатра остановился – машина тоже.
«Хорошо…» – произнес жрец, занимая свободное место.
К полудню грузовик подъехал к пригороду Каира. Принц вынул несколько зеленоватых купюр из бумажника, протянул водителю.
«Ты точно псих, если бросаешься такими деньгами», – удивился шофер и получил в ответ только лучезарную улыбку.
Сыну фараона Каир показался грязным, шумным и ужасно бесконечным городом. Его раздражали торговцы, наперебой расхваливающие товар, бестолковые туристы, ходившие толпой за гидом с флажком на палке, узкие, заваленные мусором, улочки с висевшими на балконах узорчатыми циновками… С трудом объясняясь с местными, к вечеру он добрался до музея. Ахетмаатра вошел в зал, где в одинаковых стеклянных витринах покоились останки живших десятки веков назад египтян, жадно вглядываясь в каждое лицо в поисках знакомых черт.