Вдруг с земли ударил столб пламени и завихрился прямо передо мной. В огненной геенне проступили едва различимые контуры тела, а затем из пламени вышел иссушенный старик. На меня смотрели безумные злобные глаза.
— Я уничтожу вас, всех до единого! — брызнул слюной он. — И тебя, и твоих грязных друзей еретиков. Сам Господь на моей стороне!
— Поздравляю тебя, Григорий, — холодно ответил я. — Убийства невинных людей окончательно помутили твой разум, раз ты считаешь, что тебе помогает бог. Надеюсь, он хорошо тебя за это отблагодарит после смерти.
— Не смей поминать его всуе, мерзкая тварь! — взвыл Григорий. — Вы все сдохнете! Все умрете за свои грехи! И ваши жены-шлюхи, и ваши выблядки-дети, и весь ваш сатанинский род! Адское пламя будет жарить вас до конца времен, а мы наконец заживем в свете Его!
— Да будет так, — ответил я и вскинул руки. — Пусть победит сильнейший.
Григорий дико захохотал и выметнул из-под полы меч. Некогда сиявший чистым светом, тот пошел темными трещинами. Рука понтифика была такой же. Грязно-белый клинок с треском устремился ко мне.
Я увернулся и призвал Марону — царицу гарпий. Визжащий ком, некогда бывший женщиной, вынырнул из воздуха и бросился на Григория. Тот выкрикнул короткое слово — и демоницу ударил луч света. С невыразимым отвращением он крикнул:
— Даже сейчас, перед лицом очищения ты призываешь чудовищ! Покайся и отдай мне Ключ!
— Никогда! — взревел я и хлестнул его кадилом.
Григорий зашипел, как придавленная змея. Мощь заговоренной вещи пробила его щиты и задела духовную оболочку.
Выставив перед собой руку, он резанул по ней мечом и что-то прокричал. Я едва успел прикрыться зеркальным доспехом. Из сухой старческой руки вместо крови полился чистый свет, на ходу переродившийся в элементаля. Марона, оклемавшаяся после удара, с клекотом набросилась на порождение магии и утянула его вниз.
Григорий страшно захрипел и попытался ударить меня мечом. Я спешно закрылся и охнул от боли. Меч едва не прошил меня насквозь! Еще удар! Еще! И еще! Григорий беспорядочно бил по моим щитам, потоки света вскрывали один слой защиты за другим. Еще секунда-другая, и он попросту снесет мне голову!
Я спешно перебирал в уме имена всех известных мне демонов и чудовищ. Направляя энергию в защиту, я призывал все новых и новых тварей, но Григорий их даже не замечал. Он продолжал неистово рубить меня мечом. По идеально белому лезвию пошли новые трещины, чернильная тьма засочилась наружу, но Григория уже было не остановить.
— Мразь! Сдохни уже! Сдохни! Сдохни!!! — с дикой ненавистью завизжал он, и меч пробил мой последний щит.
Сверкающее лезвие зависло в сантиметре от моей шеи.
Время будто остановилось. Схватка застыла, превратившись в батальное полотно. В воздухе шипели огненные шары, испаряя вокруг себя капли дождя. Вдалеке замерла ветвистая молния, ударившая с мрачных небес. Григорий смотрел прямо мне в глаза, и в мутных старческих зрачках отражалось торжество.
О, нет.
— О, да, — мурлыкнули прямо у меня над ухом. — Какое счастье, что я появился так вовремя. А ведь мог и опоздать…
Я попробовал пошевелиться. Конечности замерли так же, как и все остальное. Черт, я даже пальцем пошевелить не смог! Но голос у меня почему-то не отняли. Краем глаза я увидел, как справа соткалась из воздуха темная фигура в алом плаще.
— Асмодей, — едва слышно проговорил я.
— Да, это я, мой не добрый не друг, — ухмыльнулся демон. — Удивлен? Погоди, давай я тебе немного помогу…
Раздался щелчок, и я почувствовал, что могу шевелить шеей.
Он ничуть не изменился. Такая же клыкастая морда, увитая черными рогами. Такой же грязный мех, такая же золотая цепь на бычьей шее. Такой же трезубец из кровавого золота. Все, как и в тот день, когда мы впервые встретились.
— Эх ты, архимаг, — покачал головой демон. — А я говорил: не надо лезть к дедушке Григорию, не надо объединять темных… Послушал ты меня? Нет. И где ты теперь? На волоске от смерти! Видишь, почему надо слушаться умных демонов?
— Замолчи, — бросил я. — Нельзя позволить этому фанатику уничтожить всех темных. Неужто ты не понимаешь? Равновесие пошатнется!
— О, я-то как раз все понимаю, — хищно улыбнулся Асмодей. — Знаешь, что будет, если оно пошатнется? Правильно, в вашем мире будет недостаточно тьмы. Придется компенсировать ее из сторонних источников. — Он мечтательно облизнулся. — Не назовешь мне ближайший из них?
— Инферно, — упавшим голосом сказал я. — Нет… Не может быть!
— Может, и будет, — закивал Асмодей. — Твое благородство и желание всех спасти приведет к концу света. Как тебе, м? И самое приятное — никаких демонологов! Все они сдохнут тут, на этом поле! Ой, как хорошо заживется, ты не представляешь…