Слияние с миром: + 10
Поглощенный рассматриванием параметров и своими переживаниями, я неожиданно почувствовал, что наступил на какую-то выпуклость. В следующее мгновение до нашего слуха донёсся сухой щелчок, и с потолка, с противным свистом, сорвался зазубренный шип на цепи.
Я рванулся назад, но было поздно. Острый край впился мне в плечо, пробив рубаху и плоть с оглушительным для тишины подземелья хрустом, даруя мне просто незабываемое чувство острой и жгучей боли.
-220 HP! Статус: Глубокое кровотечение!
— Агх! Черт!
— Идиота кусок! — тут же раздался возмущенный шепот Дарины. Она в мгновение ока очутилась рядом, и положила свои пальцы мне на рану, а в следующее мгновение по телу разлилось знакомое целительное тепло.
Боль тут же капитулировала перед умениями моей девушки, сменившись легким зудом затягивающейся плоти. — Смотреть под ноги не пробовал? Или ты решил, что круче тебя только яйца, и ты теперь бессмертен⁈ Думай своей головой, Максимов! Я же не смогу тебя воскресить, если тебе на башку упадет тонна камней!
— Виноват, мамочка, — проворчал я, потирая зажившее плечо. — Впредь буду внимательнее.
После этого случая мы двигались еще осторожнее. Дарина шла впереди, и теперь её посох не только светил, но ещё и постоянно сканировал пространство перед нами тончайшей паутиной магических импульсов. Благодаря стараниям девушки мы больше не потревожили ни одной ловушки на своём пути, и примерно через пол часа такого медленного продвижения вокруг нас начали появляться первые изменения.
Я сначала не обратил на это внимания, но потом всё-таки заметил, что тоннель постепенно начал расширяться, и именно в этот момент мы наткнулись на первого часового… Вернее, на то, что от него осталось.
Тело разбойника в потрепанной кожаной броне лежало ничком в луже уже запекшейся крови. Его спина была исполосована глубокими, точными ударами, которые однозначно указывали на то, что в составе впереди идущей группы есть неплохой рога.
Рядом с трупом разбойника валялся сломанный арбалетный болт, который так же указывал на то, что смерть бедолаги была настолько быстрой, что он не успел даже выстрелить по своему врагу.
Мы переглянулись, и я заметил, что в глазах девушки появилась та же самая тревога, которая поселилась и в моей душе.
— «Клыки», — тихо выдохнула я. — Они действительно здесь, и явно не на экскурсии.
— Ускоряемся, — скомандовал я, жёстким голосом, не допускающим возражений. — Если они перебьют пол-логова, моему квесту конец. Алане нужны души, а не отчет о зачистке…
Мы почти побежали, забыв о предосторожностях. Дарина на бегу пыталась хотя бы мельком сканировать путь на предмет опасных ловушек, но их тут больше не было.
Тоннель, неустанно петляя, постепенно шел всё ниже, и вскоре до нас начали доноситься звуки боя: лязг железа, крики, взрывы заклинаний. Бой, судя по звукам, был весьма серьёзным, но мне показалось, что я чувствую какую-то неправильность…
Спустя несколько минут мы наконец выскочили на балкон естественного происхождения, нависавший над огромным подземным залом, и я сразу понял природу своих странных ощущений, потому что картина, открывшаяся нам ниже, была одновременно комичной и удручающей.
Гильдейская группа «Клыков» попала в западню, и сделала это капитально. Их хилер, жрица, лежала в углу без движения, с торчащим из груди арбалетным болтом — видимо, сработал какой-то механизм или прицельный выстрел из тьмы.
Их танк и маг исчезли в огромной яме, зиявшей в полу, из которой доносилось приглушенное проклятие и чавкающий звук, наводивший на мысль о чем-то очень остром и неприятном внизу.
Боеспособными оставались лишь двое: ловкий разбойник с парой клинков — тот самый, что убил несчастного дозорного, — и еще один маг, одетый в какую-то порванную в клочья робу.
Они стояли спиной к спине, отбиваясь от полудюжины разбойников, которые были не абы кем, а здоровенными орками и людьми с зазубренными топорами и тяжелыми арбалетами в руках. Явно не простые перцы.
Гильдейцы сражались отчаянно, но их силы были на исходе. Щиты мага периодически мерцали и гасли под особо сильными ударами, а разбойник уже прихрамывал, и по его руке стекала тонкая струйка крови.
Но самое главное во всей этой ситуации было то, что даже в таком положении они продолжали убивать! Каждый убитый ими разбойник был для меня потерянной душой, и я не мог дальше спокойно на это смотреть.