— Ты чего сегодня какой-то мутный? — наконец, не выдержала Дарина, откладывая свой бутерброд. Её взгляд был прямым и изучающим. — Спишь плохо? Видел кого-то в городе? Или может с капсулой что-то не то?
Это был идеальный повод начать неприятный разговор. Судьба словно сама подталкивала меня к краю.
Я глубоко выдохнул, положил свою еду и посмотрел на неё. Сердце от волнения колотилось где-то в горле.
— Дарина, мне нужно тебе кое-что сказать. Важное. И… я заранее прошу прощения, что не сказал этого раньше.
Она насторожилась, брови слегка сдвинулись. Она ненавидела неопределённость.
— Говори. Что ты натворил? — в её голосе прозвучала лёгкая шутливая нотка, но глаза оставались серьёзными.
— Я не натворил. Я… — я снова замолчал, подбирая слова. Чёрт, это было сложнее, чем сражаться с боссом. — Помнишь, я говорил, что начинаю ощущать воздействие игры и в реальности?
— Ну, — кивнула она. — Помню. Ты тогда чуть со стула не упал от удивления.
— Так вот… Это была не вся правда. — Я посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь передать всю серьёзность происходящего, и продолжил:
— Я не просто «почувствовал» что-то… Я смог использовать свои навыки. По-настоящему.
Она перестала жевать, смотря на меня с полным непониманием.
— Использовать? Как? Стёп, ты о чём?
— Буквально. Несколько дней назад, у себя на кухне… Я был очень сильно вымотан длительным погружением, и когда поел — на автомате случайно воспроизвёл в своей голове ощущения от «Шага тени», и перенёсся. Из кухни в комнату. Мгновенно. Я даже сам не понял, как это вышло.
Лицо Дарины стало каменным. Всё её внимание было теперь приковано ко мне. Никаких эмоций, только холодная аналитика. Мне стало ещё страшнее.
— Продолжай, — тихо сказала она.
— А потом… Когда тебя взяли. Когда я шёл тебя вытаскивать… — голос у меня дрогнул, и сжав кулаки под столом, я продолжил:
— Я был не один. Точнее не так… Я был один, но действовал при активной поддержке своих навыков, в том числе «Жнеца душ».
Я увидел, как она медленно откладывает свою кружку в сторону, ставя её на стол с тихим, но чётким щелчком, после чего спросила тихим, но в то же время звенящим голосом:
— Ты использовал навык из игры? В реальной жизни? На… на людях? — каждый её вопрос был точным, как удар стилета.
— Да. Я не хотел этого, но я был в ярости и отчаянии… И это сработало. Я просто… действовал с максимальной эффективностью и не мог думать ни о чём, кроме твоего состояния. Моей задачей было как можно быстрее добраться до тебя. — Я опустил глаза, и добавил:
— Дарь, живых там… после меня… никого не осталось. Именно поэтому мы смогли уйти. И… — я сделал последнее усилие над собой, — скорее всего именно поэтому в квесте Аланы теперь значится 497 жертв вместо 495. Две новые — это те, в той квартире, где держали тебя.
Наступила гробовая тишина. Дарина не двигалась. Я слышал, как за окном кричит ворона и как потрескивает фитиль примуса. Каждая секунда молчания заставляла меня переживать тысячи вариантов дальнейших событий. Я готовился ко всему: к крику, к слёзам, к шквалу упрёков…
Но её реакция оказалась иной.
Сначала она закрыла глаза и сделала глубокий, очень медленный вдох, словно пытаясь взять под контроль всю вселенскую ярость, которая должна была в ней кипеть. Когда она открыла их снова, в них горел холодный, чистый огонь.
— А теперь давай по порядку, — её голос был низким и ровным, без единой эмоции. — Ты обладаешь сверхъестественными способностями уже больше недели. Ты использовал их в смертельной переделке, рискуя всем, и ты не счёл нужным сказать мне об этом? Своему… другу? Человеку, который находится с тобой в одной жопе, и которого из-за помощи тебе в твоём квесте похитили какие-то уроды? — В её вопросе не было истерики. Была ледяная, ранящая точность.
— Я боялся, — признался я, и это была чистая правда. — Я не понимал, что это такое. Мне казалось, что это ненадолго, что оно пройдёт. А потом… потом я боялся твоей реакции. Боялся, что ты посмотришь на меня как на монстра.
— Идиот, — выдохнула она, и в этом слове была не злоба, а странная смесь обиды, досады и… облегчения? — Ты полный, безнадёжный идиот, Степан. Монстра? После всего, что мы видели? После того, как ты это сделал ради меня? — Она резко встала, отошла к плите, повернулась ко мне спиной, словно не в силах была смотреть. Её плечи были напряжены.
— Я в ярости. Не из-за способностей. А из-за твоего молчания. Мы должны быть командой, а ты опять тянешь всё на себе, как тот самый возчик из старой шутки!
— Я знаю, и чувствую себя очень виноватым. Глубоко и безоговорочно, — сказал я, даже не думая оправдываться. Это был единственно верный путь.