Мы наказываем доносчиков и тех, кто выдавал врагу датчан. Так почему же Тюне Якобсен тогда должен оставаться на свободе? Кто выдал немцам больше всех своих соотечественников? Он!
Теперь во власти Народного суда показать, что в нашей демократической Дании перед законом все равны, он действителен как для высших, так и для низших лиц.
Председательствующий: Слово предоставляется защитнику.
Защитник: Господин Председательствующий, уважаемые господа заседатели! На долю мне выпал тяжкий жребий защищать трех обвиняемых, чьи поступки сам я никоим образом не одобряю. Я полностью согласен с обвинением, что таможенная и валютная уния, если бы таковая оказалась реальностью, привела бы нашу страну на край гибели, и я порицаю самым решительным образом меры, направленные против Советского Союза, инициаторами которых выступили Скавениус и Гуннар Ларсен, равно как я нахожу меры по интернированию коммунистов возмутительными и позорными.
Но мой долг защитника — и я следовал ему в течение всего процесса — состоит в том, чтобы обратить внимание Высшего суда на одно обстоятельство, а именно: посылка, служащая основанием для обвинения, неверна. Обвинение считает, что между политиками и неполитиками в правительстве существовала пропасть. Я показал, что пропасти не было и что члены правительства действовали по принципу — один за всех и все за одного.
На самом деле в годы оккупации формировались отношения противоположения, становившиеся с каждым годом все ощутимей и резче. Но они возникли не внутри правительства, они возникли между самим правительством, ригсдагом и партиями, с одной стороны, и народом, с другой стороны. Именно здесь образовалась глубокая бездна. Расхождения между членами правительства или между правительством и Комиссией сотрудничества тем или иным образом устранялись, а вот воздвигнуть переправу над бездной, т. е. перебросить мост через нее, было делом немыслимым.
Политики и неполитики, члены правительства и члены Комиссии девяти — все были едины. Едины в том, что не следует сопротивляться и бороться, что нужно примириться с обстоятельствами. Торговаться с немцами, льстить немцам — это одно. Но действовать одновременно по поручению немцев, пытаясь сломить дух сопротивления в народе — это совсем другое.
Здесь утверждали, будто Скавениус всегда козырял своим доверием у немцев, когда хотел утвердить собственное мнение. Он всегда грозил отставкой, когда обстоятельства в стране складывались неблагоприятно. Он знал, что немцы не примирились бы с его отставкой. Так принято говорить. Но на суде не привели ни единого доказательства, подтверждающего серьезность этих угроз, и я обращаю внимание, что Стаунинг тоже грозил уйти в отставку, если не согласятся с его пожеланием идти навстречу немцам.
Однако большее преступление, на мой взгляд, состояло в том, что слишком долго выжидали. Национальное коалиционное правительство действовало медленно и нерешительно, но совершенно очевидно в определенном направлении — в направлении коллаборационизма. Немцам не только льстили, не только потакали, но вместе с ними строили совместные планы насчет лучшего использования страны.
Слова, которые правительство неустанно повторяло в своих обращениях к народу, были спокойствие и порядок. Несмотря на все оскорбления, причиняемые немцами, нас призывали к спокойствию и порядку. Датчан арестовывали и заключали в тюрьмы, страну грабили, датских рабочих принуждали ехать в Германию, и все это под лозунгом — спокойствие и порядок. Постепенно мы превратились в бесправных людей на службе у немецких господ, подобно африканским неграм, а по радио все кричали свое да свое: спокойствие и порядок.
Возможно, правильно, что Скавениус, Гуннар Ларсен и Тюне Якобсен должны быть осуждены. Не спорю. Но осуждены не они одни. Вместе с ними должны предстать перед судом политики, также сидевшие в правительстве. Они должны нести свою долю ответственности за проводимую тогда политику.
Не политики сказали «нет» 28 августа. Народ Дании сказал свое решительное слово. И немцы распустили правительство не потому, что оно не хотело выполнить то или иное требование, а потому что оно не в состоянии было больше обеспечить спокойствие и порядок в стране. Пока правительство имело в народе влияние, немцы позволяли ему сидеть. Выборы показали, что нацисты в любом случае не могут сформировать правительство, которое пользовалось бы поддержкой датчан.
Теперь правительство потеряло доверие народа, и немцам оно было ни к чему. Во время данного судебного разбирательства широко обсуждались те заявления, которые были сделаны правительством для поднятия хорошего настроения у немцев.